– Нет, все было сработано чисто, – заверил его Всеволод Аркадьевич.
– Чище не бывает, – добавил Ленчик как непосредственный участник дела семилетней давности.
– Хорошо, – буркнул Алексей Васильевич.
– Нам, скорее, нужен начальник кредитного отдела, – сказал «граф» Давыдовский.
– Он все равно один решать ничего не будет, – сказал в ответ Долгоруков. – Значит, давайте так: присмотримся ко всем, кто имеет решающее влияние на решение по выдаче или невыдаче кредитов. С бумагами у нас все в порядке?
– Почти, – ответил Давыдовский. – Когда же на руках у нас будет концессионное соглашение, то все будет в полном порядке.
– А когда оно будет? – спросил Сева.
И все повернулись в сторону Африканыча.
– А что это вы все на меня смотрите? – спросил Неофитов, уже понимая, что от него требуется.
– Так ты у нас самый красивый, – ответил на его вопрос Огонь-Догановский.
– Это верно, – согласился тот. – И что?
– А то, что теперь твой ход, – сказал Всеволод Аркадьевич.
– Опять мой?! – проворчал Африканыч, на что получил вполне конкретный ответ от шефа:
– Не опять, а снова…
Глава 10
ПРЕИМУЩЕСТВА БЫСТРОГО БЕГА, или И В НЕРЧИНСКЕ ЛЮДИ ЖИВУТ
Филеры пасли Марту неотступно и беспрерывно. Иногда ей удавалось улизнуть от слежки, но город она знала скверно, поэтому через довольно малое время «хвост» за ней снова вырастал. Марте было ясно, что вышли на нее через Исаака Дембо: только он мог знать, где она могла квартировать в Санкт-Петербурге. Не ясно было только одно: насколько откровенен он был с охранкой? Что Дембо расколется, ежели его как следует припугнуть, сомнений не вызывало. То, что он рассказал охранке о ней, было понятно, отсюда и филеры. Но он мог рассказать и о «Центре»… Марта невольно поежилась. Надо будет разузнать все поподробней и телеграфировать о Дембо Густаву. Пусть сам разберется с ним.
Но это еще полдела…
– Твоя задача – собрать рассеянные царской охранкой остатки «Народной воли» и создать новую «Террористическую фракцию». Цель – убийство царя в конце зимы или весной следующего года. Ранней весной. Возможно, первого марта…
Эти слова Густава надлежало воспринимать буквально.
Но как «собрать остатки», ежели их нет или они попрятались так, что и не достанешь? Да и кого доставать? Остались одни «старики». Натансон в Саратове: после отбывания срока в Петропавловской крепости устроился счетоводом на Кругобайкальскую железную дорогу и пытается сделать там себе карьеру; Арончик по-прежнему в Шлиссельбурге; Морозов отбывает каторгу также в Шлиссельбургской тюрьме, в соседней камере; он там всерьез и надолго. Баранникова нет уже в живых – помер от чахотки в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, а Николай Чайковский вообще впал в масонство и предпочитает проживать в Северо-Американских Соединенных Штатах и плести заговоры, которые через полчаса становятся известными всем и каждому. Да и остальные кто где: Брешко-Брешковская на поселении после пяти лет каторги; Оська, то есть Осип Аптекман, говорят, где-то в Забайкалье; Мойша – Аарон Зунделевич – на Каре в Нерчинском округе. Из молодых же остались Миша Гоц – под гласным надзором полиции в Иркутском крае, да Минор – в Восточной Сибири.