— Папа, ради всего святого, ты его даже не знал, — бормочу я и оттаскиваю его в сторону.
Последние из прибывших пассажиров скрылись за дверьми гостиницы, и Гарри приглашает всех нас в семейные покои, где миссис Шиллинг и миссис Бишоп заседают за чаем. Несколько дам представленных как друзья семьи, потрясенно смотрят на бороду Сильвии, а потом заводят громкий разговор о погоде.
Миссис Бишоп, затянутая в черное, как вдовствующая королева, вежливо принимает соболезнования новоприбывших. Кажется, цветистая речь моего отца вводит ее в замешательство. Она почти не замечает того, что Сильвия бородата, и слабо улыбается прелестной юной Амелии.
Через какое-то время входит Гарри. Он уже снял фартук. Он объявляет, что его матери необходим отдых, и с огромным тактом, но очень твердо выпроваживает всех посетителей. Гарри просит остаться только нас с Амелией.
Теперь, когда все ушли, он выглядит измотанным, как актер, сошедший со сцены. Подозреваю, что примерно так оно и есть — ведь он мастерски сыграл роль дружелюбного хозяина гостиницы.
Он падает в кресло и принимает чашку кофе. Он выглядит печальным и бесконечно усталым. Жаль, что я не могу предложить ему ничего больше. Как бы мне хотелось согреть его, утешить словом…
Амелия достает из кармашка нитку и иголку и пришивает к шляпке оторвавшуюся ленточку.
— Какая красивая получилась у тебя шляпка, — говорю я, когда она перекусывает нитку.
— О, а вы разве ее не видели раньше?
Я качаю головой. Она трудилась над ней всю последнюю неделю. Обдумывала ли она тогда побег в Лондон?
— Миссис Хенни она тоже понравилась. Я у нее покупала ленты.
— А когда миссис Хенни ее видела? — Гарри резко выпрямляется в кресле.
— Незадолго до того, как я села в дилижанс до Лондона.
— Что?!
— Мистер Бишоп, а почему вы на меня так смотрите? — Она переводит взгляд на меня в поисках поддержки. — Миссис Марсден, я встретила ее, когда ждала дилижанс. Она ехала на своей повозке, запряженной осликом, и предложила меня подвезти, но я отказалась.
— Значит, она знает, что ты поехала в Лондон? Одна? — спрашиваю я.
— Да.
— А о чем вы говорили? — спрашивает Гарри.
— Ой, да мы почти и не разговаривали. Она стала меня дразнить любовником, который якобы у меня есть в Лондоне, а я ей сказала, что она заблуждается. Она любезно предложила подождать вместе со мной прибытия дилижанса. — Амелия смотрит на нас обоих. — Я что-то сделала не так?
— Амелия, дорогая моя, миссис Хенни — самая большая сплетница во всем Норфолке. — Я пытаюсь открыть ей правду самым деликатным образом. — Единственная надежда сохранить твою репутацию была на то, что никто, кроме нас, не узнает о твоей эскападе. А теперь все в деревне, все соседи, которым лорд Шад хотел представить тебя как равную, — все-все знают, что ты покрыла себя позором.