Они прошли темный, чадный от общей кухни коридор. Мальчик открыл ключом дверь комнаты и подтолкнул Абдулку:
— Заходи!
В комнате стояли две железные койки, большой письменный стол у окна — единственный стол в этом жилище. Над одной из коек висела перевязанная у рукояти красным бантом шашка. По стали вилась узорная гравировка. Голубые с золотым тиснением ножны сияли на обшарпанной стене.
— Вот это да-а! — выдохнул беспризорник. — И кто ее делал, такую?
— Не знаю, — равнодушно ответил мальчик. — Это папкина шашка.
— A-а… У тебя, поди, мать скоро придет?
— Нет, не придет. Она умерла.
Абдулка посопел сочувственно, спросил:
— Давно умерла-то?
— До революции еще. В ссылке. Ну что, садись за стол! А руки все равно придется вымыть. Давай, давай, не разговаривай! — И мальчик потащил его к умывальнику.
Потом они вместе ели хлеб с солью, холодную жареную картошку, пили чай.
— Уф! Насосался! — наконец заявил беспризорник.
Он вяло обвел глазами комнату и вдруг заметил прилепленную к платяному шкафу картинку. Там над погостом с покосившимися крестами стояла церквушка, а где-то внизу под горой катилась река и зеленел лес. Абдулка напрягся: ему показалось, что он со страшной высоты несется вниз, к церквушке, к распластанной среди лесов и полей реке, — так, что воздух звенит в ушах. У него закружилась голова, он зажмурился и воскликнул:
— Ух ты! Слушай, чего тебе за нее достать? Беда мне понравилась.
— Не выйдет, — вздохнул мальчик. — Это тоже отцовская. Он ее любит.
— Ну, ладно. А еще картинки есть?
— Можно поискать, — нехотя согласился мальчишка и стал выдвигать ящики стола, вынимать какие-то коробки, папки. Просмотрев, всовывал обратно. Небольшую резную шкатулочку без крышки поставил на стол и, вынув сверток, развернул. Оттуда выпали деньги, а мальчик, расправив бумагу, торжественно протянул ее Абдулке. У беспризорника пересохло горло: он смотрел то на деньги, то на картинку.
— Ну, чего ты? — спросил хозяин. — Не нравится, что ли?
— Нра-авится… — с трудом произнес Абдулка. — Можно… взять, ага?
— Конечно, — удивился тот. — А зачем же я искал?
Беспризорник бережно свернул бумажку и сунул куда-то за подкладку пиджака. Мальчик пошел проводить его.
— Ну, бывай! — сказал Абдулка и вразвалку зашагал по тротуару. Но вдруг остановился и повернул обратно. Приблизившись к мальчишке, он худой лапкой схватил его за рукав и спросил: — Слушай, ты кто такой? Маленький, а уже фраер. А если бы я те деньги стырил? Между прочим, надо было. То-то выдрали бы тебя как Сидорову козу!
Он горько сплюнул в пыль и убежал. Женька Войнарский растерянно глядел ему вслед.