Когда на город опустились сумерки, Адам решил пройтись по улицам. Он медленно шел вдоль ярко освещенных витрин и размышлял о том, как по этой же бетонной плитке метался Сэм, задавая себе один-единственный вопрос: почему нет взрыва? Возле телефонной будки Адам остановился. Не отсюда ли дед хотел позвонить Крамеру?
Безлюдный парк был погружен в темноту, лишь у входа горели два газовых фонаря. Приблизившись к памятнику, Адам опустился на невысокую плиту из полированного гранита. Здесь, говорилось в табличке, мальчики и погибли.
Не замечая ничего вокруг, Адам просидел на теплом камне довольно долгое время. В голове билась неотвязная мысль: ведь все могло сложиться совершенно иначе. Но жизнь, оказывается, предопределил прозвучавший почти четверть века назад взрыв. Ударная волна выбросила его из Миссисипи, заставила сменить имя, стерла прошлое. Она же, несомненно, явилась причиной смерти отца, хотя никто в то время не взялся бы предсказать, каким будет конец Эдди Кэйхолла. Именно взрыв подтолкнул Адама к выбору профессии, ведь только узнав о Сэме, он принял решение стать юристом. До того момента его манило к себе небо, влекли мечты о штурвале самолета.
Теперь же взрыв вновь привел его в Миссисипи, заставил взять на себя ответственность за гиблое, почти безнадежное дело. Похоже, последнюю свою жертву бомба поразит через двадцать три дня.
Что потом?
Рассмотрение протестов и апелляций по смертным приговорам тянется по большей части годами и со скоростью черепахи, причем черепахи очень старой. Спешить судейским чиновникам некуда, проблем и без того хватает, папки с бумагами пухнут, становятся неподъемными. В повестке дня всегда есть дело поважнее.
Однако время от времени решения принимаются молниеносно. Поразительно, каким скорым умеет быть правосудие. Особенно тогда, когда оставшиеся до роковой даты дни начинают бежать один за другим. Закономерность эту Адам понял во вторник.
Потратив десять минут на изучение внесенного адвокатом Сэма Кэйхолла протеста, Верховный суд штата Миссисипи около пяти часов дня отклонил его. Успевший только к вечеру прибыть в Гринвилл, Адам об этом не знал. Собственно говоря, удивлял не сам отказ, поражала стремительность, с которой было вынесено решение. Бумага пролежала в стенах суда менее восьми часов, дело же Кэйхолла длилось десяток лет.
В быстро летящие перед казнью дни суды пристально наблюдают за действиями друг друга. Факсы беспрерывно выдают чиновникам копии документов: высшая инстанция обязана быть в курсе того, что предприняла низшая. Отказ удовлетворить протест по делу Кэйхолла канцелярия Верховного суда штата тут же направила в Джексон, суду федеральному. Бумагу положили на стол его чести Флинна Слэттери, вступившего в свою должность лишь двумя месяцами ранее. Опыта общения с Сэмом, хотя бы в виде переписки, его честь не имел.