— Но… но, Чарлз, — заикаясь и с мольбой протягивая к нему руки, воскликнула Шэрон. — Если вы отвергнете меня, как это будет выглядеть? Вы запятнаете мою репутацию.
— Нет, дорогая. Вы сами запятнали свою репутацию. Видите ли, я все слышал. На вас приятно смотреть, и, боюсь, я позволил вашей красоте ослепить меня. Но, увы, вы красивы лишь внешне.
Шэрон оставалось лишь с притворным стыдом опустить голову. Будь прокляты все мужчины! Что же дальше? Единственно возможный ответ пришел ей в голову, ибо она знала слабости этого старика. Она медленно подняла руки и начала расстегивать пуговицы корсажа, чтобы оголить грудь. Слезы навернулись ей на глаза. Вот до чего она дошла! Долгая жизнь расстилалась перед ней, и в этой жизни она не могла увидеть ничего хорошего.
Вернувшись на Лестер-стрит, 1, лорд Уайз первым делом приказал Джею Маршу, управляющему имением Эдерингтон-Харроу, взять с собой двух сильных лакеев и на рассвете отправиться в трудное путешествие домой. Необходимо было как можно скорее сообщить Розе, что сам он прибудет в Харроу, как только позволят погода и дела. Он также уполномочил Марша немедленно и публично восстановить маркизу во всех правах и привилегиях, принеся ей его искренние извинения. Затем он удалился в библиотеку и закрыл дверь перед самым носом протестующего Милти.
Подойдя к письменному столу, Джефри вынул несколько листов пергаментной бумаги. Он взял перо, но не мог писать и пристально смотрел на чистую бумагу, видя перед собой милое личико Розы. Что, если она не любит его? Что, если он ждал слишком долго? Что, если она никогда не простит его гнусное обращение с ней? Часы шли, и он мучительно подыскивал верные слова, чтобы объяснить свои чувства на случай, если он не вернется с Чок-Уок. Лист за листом комкались и летели в камин. Джефри трудился до изнеможения, пытаясь объяснить жене, что влюблен в нее по уши и, если оглянуться назад, вероятно, любит ее давным-давно.
Наконец, когда уже ночной сторож обошел дом, гася огонь в каминах и свечи, Джефри с удовлетворением и душевным покоем поставил свою печать на письмо. Положив объемистый пакет на стол для Джея Марша, он поднялся в свою спальню. На душе у него было теперь немного легче. Оставалось лишь лечь в постель и молиться о том, чтобы с честью пройти завтрашнее испытание.
Когда бледная заря поднялась над зимним городом, Джефри встал с диванчика перед окном. Он совсем не спал, но не испытывал ни усталости, ни дурных предчувствий. Не вызывая лакея, он быстро оделся и спустился в холл, где уже ждал его лорд Филпотс. В сопровождении молчаливого друга Джефри отправился верхом сквозь густо падающий снег к Чок-Уок. Ярость, кипевшая в нем накануне, ничуть не утихла.