Джефри явно был очень доволен собой.
— Ну, леди Роза, все устроилось. И теперь я ухожу. До свидания, мама, — он чмокнул мать в щеку. — Мисс Бартли-Бейкон, леди Роза. Я вас оставляю.
— Лорд Уайз, — проворковала Шэрон, по-хозяйски кладя ладонь на его рукав. — Вы уверены, что мы не сможем убедить вас остаться? Нет? Тогда я провожу вас до двери.
Джефри ловко убрал руку из-под ее ладони.
— Можете не сомневаться, мисс Бартли-Бейкон: родившись и выросши в этом доме, я изучил дорогу до парадного входа. — Запоздалая мысль заставила его снова повернуться к Розе. — Послушайте, леди Роза, вы ездите верхом?
Лицо Розы засветилось энтузиазмом.
— О да. Меня посадили на лошадь чуть ли не раньше, чем я научилась ходить.
— Прекрасно. Постараемся обеспечить вас подходящим конем в ближайшем же будущем.
— Это было бы замечательно. У меня был лучший скакун в Шенстоне. Чудесный и выносливый. Но… — она помедлила, и ее лицо омрачилось, а зубки впились в нижнюю губу, — это было дома.
— Понимаю, — выразил сочувствие Джефри, с серьезным видом кивая. — Ну, мы поищем другого. Я снова прощаюсь, дамы, и, кажется, наконец, ухожу.
Свирепо глядя на спину удаляющегося лорда Уайза, Шэрон кипела от негодования. Какая наглость! Он не обращал на нее внимания, танцуя на задних лапках перед маленькой лавочницей. Медленно повернувшись, она лениво обошла диван, изучая девицу. Неопрятная, немодная и неинтересная — таков был ее приговор. Ее взгляд презрительно скользнул по отвратительному коту, по крохотной фигурке — от распущенных волос до маленьких поношенных ботинок.
— Вот как! Вижу, в конце концов, вы нашли способ свить себе гнездышко, девушка. Но, поскольку вас никто сюда не звал, вам это пользы не принесет. Вы меня понимаете? — сказала Шэрон, агрессивно уперев руки в бока.
— Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, мисс Бартли-Бейкон… — начала Роза, но Шэрон оборвала ее самым грубым образом.
— Откуда такое замешательство, мама Лавиния? — спросила она, широко зевая. — Вы же не думаете, что эта Рози затмит меня.
— О Господи, конечно, нет. Конечно же, нет, — ответила леди Лавиния, тщетно пытаясь подобрать утешительные слова для раздраженной девицы. У нее не было никакого желания еще больше омрачать свое утро спорами с Шэрон Бартли-Бейкон. Кроме того, предстояло устроить в доме неожиданную юную гостью, а потом еще бал у Таунсенда…
— Ничто не может огорчить меня, потому что я прекрасна, — сказала Шэрон скучающим голосом. — В Лондоне нет никого красивее меня. И не будет. — (Со стороны наблюдать такое тщеславное самовосхваление было довольно противно.) — Завейте девчонке локоны, и я одолжу ей одно из своих старых платьев для бала у Таунсенда. Она сможет завлечь какого-нибудь младшего сына, не имеющего шансов жениться более удачно.