В той великой Германии, которую мы строим – они просто неприятный и вредоносный фактор, попытка возврата к позорному прошлому.
В Фатерлянде у них нет будущего.
Здесь он не герой, гордо покинувший поле боя, а просто чиновник, не сумевший достойно выполнить свои функции и сбежавший из страны в решающую минуту.
Такой может прийти как мессия, к оскорбленным и униженным, но за обеденный стол в порядочном доме его не пустят.
Генерал Томас задумчиво повторил – Как мессия к оскорбленным и униженным….
Потом поднял голову и внимательно посмотрел на шефа разведки – Нам нужна полная информация о происшедшем. Это все слишком серьезно, что бы играть в наши обычные политические игры с полунамеками.
Скажите адмирал, как бы вы поступили на моем месте.
… Канарис пожал плечами – ну, слава богу, Томас, я на своем месте, а не на вашем.
Не все вопросы такого плана можно и нужно решать в белых перчатках.
А на моем месте, я бы как раз и сделал вид, что все знаю и долгое время молчал, уважая тайны партнера, но ситуация заставляет меня поступиться местными интересами, прервать молчание и начать диалог о возможности возникновения опасной ситуации.
В этом деле есть маленькая и интересная зацепка. Насколько я понимаю маниакальную личность Адольфа, он не мог не подстраховаться в таком важном вопросе как собственное триумфальное возвращение. Значит, должен был быть еще один лагерь, назовем его "Дельта2".
Нашли ли его русские или нет, это собственно не так уж и важно.
Важно то, что несмотря на, скажем так, очень длительные поиски не смогли его найти мы.
Вот это и возможность бесконтрольных действий сорока тысяч военных преступников, в неизвестном времени и месте, вызывает вашу тревогу.
Нужно обязательно это подчеркнуть в разговоре – "…в неизвестном времени и месте…".
Томас встал из-за стола, подошел к окну и отодвинул штору. Некоторое время постоял, молча разглядывая вечерний парк и гуляющие парочки.
Значит, вы советуете сказать Сталину, что мы обеспокоены тем, что существует еще один лагерь "Дельта" и, по имеющимся сведениям его люди до сих пор не смогли этот лагерь нейтрализовать!?
Дать генсеку эту информацию и предложить свою помощь – резонно.
О вас он очень высокого мнения как о профессионале, тем более, что хорошо знает ваше личное отношение к нацизму.
Но все таки, то относительно спокойное отношение Сталина и, естественно, Берии и Гесты к уходу в будущее сорока тысяч фанатиков мне не совсем понятно, особенно если учесть, как они среагировали на Камински.
Они ведь очень оперативно и агрессивно среагировали именно на нее, но не начали выслеживать возможные нацистские ячейки!?