— А если бы сорвались контракты?! А налоги?! А неустойки?!
— Извини…
— «Безответственное чудо-о-овище»! — передразнил вновь заглянувший в гостиную Яша. — Господа, сейчас куранты бить начнут. Спешите к шампанскому. Потом будете ругаться.
— Извини, я как-то позабыл, — оправдывался Вадим Михайлович.
— Немыслимо! — не унималась Оксана Иосифовна. — А впрочем, по-нят-но, — протянула она, увидев Инну в мягко обтекающей ее шелковой голубизне, которая разыскивала Вадима Михайловича. — Где загорали, девушка?
— На Ямайке, — ответила Инна.
— Отельчик не рекомендуете?
— Отчего же? — с искренней любезностью ответила Инна. — «Кросс-роудз», реабилитационный центр для… алкоголиков. Там все такие замечательные. У меня остался адрес и телефон. Если хотите, я могу…
— Не надо. Пока не требуется, — запыхтела Оксана Иосифовна. — Но если и дальше все будут морочить мне голову и держать меня за болванку, я буду пить шампанское запоем. И закусывать черной икрой до белой горячки. И что вы тогда со мною сделаете? — обратилась она к Сене.
— Отберем икру, — пожал плечами Сеня.
— Лично я иду в волшебный шкаф, — потерял терпение Яша, — и всем советую, потому что у соседей уже бьют куранты.
— Действительно, — отметил нотариус Алексей Иванович и первым двинулся вслед за Яшей в дворницкую, через шкаф, изумленный, попал в праздник и затерялся во всеобщей радости. Впрочем, он никому не мешал. Здесь никто никому не мешал, такой уж был дом.
* * *
С последним ударом часов, искрясь бенгальскими огнями, звеня бокалами с шампанским, рассыпая поздравления и добрые пожелания, разыгралась сказка. Сказка, сказка, а не хмельной счастливый новогодний сон, осталась в памяти у всех, кого в эту ночь принесло метелью в старый, ничем особо не примечательный петербургский дом на Третьей линии Васильевского острова.
Целых три Деда Мороза, малиновый, синий и красный, появились в столовой фрау Шаде и на миг оцепенели от изумления. Должно быть, даже Дедам Морозам не снился такой праздник. За ними из шкафа выпорхнули ангелы и бабочки, снежинки и феи, прошмыгнули чертики и коты, ввалились клоуны и медведь. Они смеялись, рассыпали конфетти, стреляли хлопушками, жонглировали конфетами, весело балабонили, танцевали и втягивали в танец гостей.
Яша с Аней, надевшей маску птицы, танцевали, взявшись за руки, словно дети. И наткнулись на единственную на празднике невеселую, скованную, неподвижную фигуру. Высокий рыцарь, холодно блистая фольгой доспехов, замер на пороге и явно колебался, принимая какое-то решение.
— О! Вас лишили наследства, блистательный инкогнито? — легкомысленно бросил рыцарю Яша, и рыцарь вздрогнул. — Не переживайте, вернется сторицей! — И смеющаяся Аня с грустными глазами, скомкав после боя часов свои надежды и засунув их до времени в карман под мокрый от тайных слез носовой платок, кружась, прошлась в танце под Яшиной рукою.