- Это какие же? - улыбнулся Котелков.
- У меня все они зафиксированы. "Водку будем пить и державу поднимем!", "Савушкина в президенты Гондураса!", а также много нецензурных, которые тоже зафиксированы, но не привожу. Самый приличный: "За нас с вами и х$й с ними!"
- Скажите, - перебил его Капитан, - а все данные по соцопросам они увезли?
- Я им не позволил, - ответил Игорь Вилорович и его голос стал немного металличен. - Я, как начальник штаба потребовал, чтобы они оставили бы все бумаги. - Дискуссия была трудной, товарищи технологи пытались мне доказать, что это их интеллектуальная собственность. Я признал такую линию дискуссии ошибочной и согласился с ними, но заявил при этом, что они нанесли ущерб материальной собственности фирмы "КафельС". Они пытались добиться встречи с Иваном Дмитриевичем, но он уполномочил меня организовать их отбытие и я осмелился проявить инициативу. Я сообщил им, что в случае продолжение конфликта, организую ряд действий по воспрепятствованию их отъезду из городского аэропорта, и они согласились на все мои требования.
- Замечательно, - сказал Капитан, - это я об опросе. Дайте его, пожалуйста. Желательно, не просто отчет, а вообще все, что касается опроса.
На лестнице послышались быстрые шаги. В приемную вошел мужчина лет тридцати пяти.
- Михаил Григорьевич? - вопросительно сказал он, указывая на Куклинса.
- Нет, я Владимир Геннадьевич. Вот Михаил Григорьевич.
- Здравствуйте, я Савушкин. Вы готовы сейчас говорить о кампании?
- Готов.
- Тогда пройдемте в кабинет. Ваши коллеги могут выпить чай или поговорить с руководством штаба.
Котелков согласно кивнул и вошел в уже отворенную дверь кабинета.
- Лиза, мне минералку, - распорядился Савушкин перед тем, как закрыть дверь. - Вам?
- Кофе. Если можно, заварить.
- "Эспрессо" подойдет? Отлично. Лиза, одно "эспрессо".
Кабинет Савушкина был и сам по себе большой, да к тому же, так спланирован и обставлен, что выглядел почти пустым. Легкий стол из сосны, изящный журнальный столик возле небольшого дивана, пожалуй, и все. На столе стоял огромный жидкокристаллический монитор; процессор же незаметно скрывался под столом. На стенах - пяток картин неизвестного художника, работавшего в манере Дали и несколько картин из светлого янтаря. Разшторенные окна, выходили на сосновый лесок.
- Люблю сосну и все, что с ней связано, - сказал Савушкин, показывая на янтарные картины. - На предприятии, где только можно, сажаю сосны, пихту и можжевельник. Будем знакомы. Иван.
- Михаил. Владислав уже ввел меня в курс, но мне нужны подробности.