— Ва-банк ведь идем, — Шверник устало потер лоб. — Если генерал подведет…
Фразу он не закончил, но все прекрасно понимали, чем именно рискуют. Драгомиров уже показал, что может быть не менее жестоким и жестким правителем, чем Сталин, и сомневаться не станет. Более того, смерть Берии его ожесточила – опасаясь показаться слабым, генеральный вполне способен показать характер во всю мощь. Чтобы всех интересующихся достало до самых печенок.
— Власов в деле, это однозначный вопрос. Он не меньше нас подставляется. А то и больше – уж ему-то точно никаких, даже теоретических, послаблений не дадут, — Хрущев пожал плечами.
— Ну и хорошо. Значит, до конца пойдет, не спрыгнет в последний момент, — добавил Микоян.
— Да какое там спрыгнет! — замахал руками Хрущев. — Мы тут все по самую макушку. На три расстрела уже хватит.
И именно в этот момент старый большевик осознал, насколько ему страшно. Страшнее даже, чем когда был еще жив Берия.
Потому что когда "стальной нарком" стоял на посту, все разговоры и намеки о перевороте оставались намеками и разговорами. Ничем другим они стать не могли в принципе – до нынешней стадии все просто бы не доползло. А сейчас, пока Меркулов еще не утвердился окончательно в кресле, еще не все дела принял, шансы были. И они трое попытались схватить удачу за хвост. Неимоверно при этом рискуя.
Но – других вариантов взять власть не оставалось. Совсем. Еще несколько лет, и Драгомирова свалить станет невозможно физически. Принципиально. Где-нибудь в шестьдесят втором это станет аналогом… ну, как если кто-нибудь попытался бы свалить Сталина в сорок пятом. Таких вот "переворотчиков" и "свальщиков" даже не заметят. Раздавят мимоходом.
Иран стал той соломинкой, за которую и схватились утопающие. Их последний шанс. Провал с ликвидацией Бахтияра вызвал волнения на севере и яростное порицание на международной арене. Последовавшие акции возмездия – взрывы на площадях и рынках Северного Ирана – зашатали шахский трон. А вместе с ним ослабили и положение возглавляющего СССР Драгомирова. Как же – союзника упускает. А капиталистов-французов в страну пускает. И кооперативам широкую дорогу дает, вместо национализации.
В общем, вопросы имелись. Но стержнем оставался Иран – просто потому, что являлся самой большой неудачей молодого руководителя.
— Генерал не подведет, — Хрущев выпрямился и стукнул кулаком по столу. — Не подведет.
Уходящее за горизонт солнце, окрасило веранду подмосковной дачи в багровые тона. Словно знало цену победы. И поражения.
* * *
Молодой пилот-истребитель, старший лейтенант Иван Семенович Радимов очень радовался своему назначению в 1-й Гвардейский Истребительный авиаполк. А как же – здесь служили лучшие из лучших, сопровождающие самолеты высших лиц советского государства.