-- Отец, что случилось? - Иса, даром, что уже не мальчик, а мужчина, полноправный член рода, выглядел испуганным, в точности, как и старший Дадоев.
-- Не знаю, - отмахнулся Ахмет, прислушиваясь к тому, что доносилось со стороны города, проникая за высокую стену из красного кирпича. - Ворвались какие-то бандиты. Возьми оружие!
В Чечне, не знавшей настоящего мира почти два десятилетия, любой мальчишка учится обращаться с оружием одновременно с тем, когда учится писать и читать. А Иса Дадоев не был мальчишкой. Он знал, где храниться в доме оружие - без него нельзя, это все равно, что добровольно сунуть голову в петлю - и потому не только взял свой АКМС, но подал второй автомат, почти новый АКМ, полученный когда-то с мобилизационных складов, отцу.
Ахмет Дадоев действовал уверенно и четко, на одном инстинкте. На то, чтобы примкнуть к "калашникову" рожок, снаряженный тридцатью патронами, взвести затвор и отключить предохранитель, у мэра Урус-Мартана ушло ровно три секунды. Никакой спешки, нервной дрожи в руках - каждое движение выверено до автоматизма. Он имел немалый опыт в таких делах, сроднившись с оружием еще в Грозном, когда отбивал атаку за атакой федералов, штурмовавших город в новогоднюю ночь девяносто пятого года. Тогда им пришлось оставить столицу - силы были слишком неравны, но затем Дадоев вернулся, оказавшись в первых рядах тех, кто отбил Грозный, вышвырнув русских прочь, заставив их умыться кровью. С тех пор изменилось многое, само отношение к этой войне, но полученный опыт остался.
-- Сейчас я вызову кого-нибудь, надо... - закончить фразу Дадоев не успел - снаружи что-то грохнуло, так, что заложило уши, а затем по окнам второго этажа ударила автоматная очередь.
-- Отец! - Иса, упав на пол, ползком двинулся в дальний угол, слыша, как над головой свистят пули, как свинец кромсает дорогой хрусталь, выбивает щепу из отделанных дорогим деревом стен, в клочья рвет роскошные ковры.
-- Иса, к окнам! Стреляй!!!
Ахмет Дадоев тоже перемещался ползком, но не в безопасное место - а к одному из окон, стекол в котором уже не было. Встав на колени, глава городской администрации высунул в проем ствол АКМ, и, не глядя, выпустил, не глядя, длинную очередь, обдав прилегающий к особняку двор шквалом огня. В ответ по второму этажу разом ударили из нескольких стволов, и Дадоев упал, ткнувшись лицом в осколки битого стекла, и слыша, как визжат пули, влетающие в проем.
-- Иса, стреляй в них, - крикнул Ахмет, обернувшись к своему сыну, в страхе забившемуся в угол за платяным шкафом, солидным сооружением из красного дерева, способным, пожалуй, остановить и пулю. - Стреляй! Не позорь наш род! Если умрем, то как мужчины, в бою, как умирали все наши предки!