«Панч» встал, Захар дал задний ход, сбоку вылетела мотоциклетка… и вдруг каким-то чудом на ней оказался Вышиба, которому для этого пришлось спрыгнуть прямо на машину с падающей башни.
Вождь уселся на высунувшемся автоматчике, будто ребенок на плечах у отца. Счастливо улыбнувшись, обхватил его за голову, рванул, сломав позвонки, потом уперся руками в края люка, приподнялся и стал ногами вбивать тело внутрь.
Мотоциклетка описала крутой вираж и сбоку врезалась в кабину ползущего назад «Панча». Самоход сотряс удар, справа от Макоты заскрежетало, потом донесся звук еще одного удара – будто большим шматом теста шлепнули по столу. Атаман повернул голову… По боковому стеклу сползал, прижавшись к нему щекой и носом, Вышиба. Раскрасневшаяся рожа его выражала неподдельное счастье, упоение боем.
– Стой, Захар! – велел Макота.
Вождь скрылся из виду. Когда механик остановил самоход, атаман распахнул дверь, сбросив с подножки распластавшееся там тело Вышибы, глянул вниз – мотоциклетка не причинила никакого вреда мягкой броне, неощутимо промяла борт. Ну да, понял он, все правильно: от пуль или снарядов броня защитит, потому что не рвется, но если она мягкая, то будет просто изгибаться под такими вот «тупыми» ударами, какой нанесла машина харьковчан.
Треугольная рама стала четырехугольной и лопнула как минимум в двух местах, а решетчатая кабина вообще отлетела в сторону, открыв изогнутую ударом рулевую вилку и два неподвижных тела за ней.
Вышиба выпрямился, пошатываясь, направился к лежащей на боку башне. Лопнувшие штанги после удара о землю пробили кожаную броню, вырвав из нее несколько толстых лоскутов, в дыры лезли дикари, изнутри доносились всякие кровожадные звуки… С харьковскими было покончено.
* * *
Когда раздался стук прикладом в ворота, все всполошенно загомонили, Бирюза закричал: «Что делать будем?!», и Дерюга ударил его кулаком в лицо.
Долговязый бандит вскрикнул, отшатнувшись, налетел спиной на Кабана, тот крепкой ладонью отпихнул его от себя, Бирюза схватился за нос, из которого потекла кровь – все это заставило остальных удивленно смолкнуть.
– Не шуметь, не паниковать! – прошипел Дерюга, картинно вытаскивая из кобуры пистолет, позабыв про то, что тот еще толком не высох после купания в озере и вряд ли будет стрелять. – Сейчас будем наружу прорываться.
– Как? – спросил кто-то.
– В машины садитесь, заводите.
Его прервал град нетерпеливых ударов, посыпавшийся на калитку в створке ворот.
– Дерюжка, ты зачем меня ударил? – растерянно спросил Бирюза, держась за расквашенный нос.