За шестьдесят пять лет Советской Власти значительно увеличилось национальное богатство страны. Вырос её производственный и научно-технический потенциал. Укрепилась обороноспособность. Повысился уровень благосостояния и культуры населения. Однако остающаяся напряжённой международная обстановка сводила на нет усилия Партии и Правительства в области обеспечения народа продовольствием.
Советские магазины были полны печали. Печаль сквозила во взглядах продавцов, вынужденных охранять пустые прилавки. Печаль отражалась в блестящих от машинного масла банках с «завтраком туриста». Печаль являлась основным ингредиентом ливерной колбасы, от которой в желудке наступало онемение вместо сытости. Печаль проступала водяными знаками на талонах, по предъявлению которых покупались мясо, масло, сахар и мука.
На рынках, этих осколках буржуйского мира, неизвестно как переживших коллективизацию и волюнтаризм Никиты Сергеевича, царил ценовой беспредел. Казалось, что деньги в кошельках там таяли даже без всяких покупок, от одного лишь взгляда на цифры.
Поэтому сельским хозяйством занималась вся без исключения страна. На выделенных государством дачных участках произрастали различные ягодные джемы, маринованные ассорти из овощей, пряности и королева супа — картошка. Самый последний городской житель знал, чем подкармливать помидоры на грядке, и в каком часу дня допускается рыхлить землю в зарослях петрушки.
Студенчество, как ни какой другой слой общества, испытывало на себе тяжёлые последствия гонки вооружений. В отличие от колхозников, которые снабжали себя сами, и рабочего класса, подпитываемого из подсобных хозяйств, студенты пользовались лишь тем, что лежало на прилавках магазинов в свободном доступе или присылалось из дома. Будущие инженеры, мягко выражаясь, не доедали, нанося непоправимый вред растущим организмам.
Возвращаясь с каникул из родительских гнёзд, они пёрли на себе тяжеленные сумки, полные домашних вкусностей. Через пару дней от них не оставалось и следа, и студенты принимались травить себя кулинарной самодеятельностью.
Серега, например, периодически удивлял братию своим фирменным супом. Он был прост, как первый закон Кирхгофа*, но чрезвычайно сытен. На дно пустой кастрюли укладывался мясопродукт — «суповой набор» или колбаса. В крайнем случае — горсть пельменей. Затем насыпался слой картошки вперемешку с макаронами до отметки на стенках кастрюли в виде присохшей накипи. Всё это заливалось холодной водой и ставилось на огонь. Лавровый лист, соль и перец Серега добавлял по вкусу уже после того, как блюдо ставилось на стол. Внешне оно напоминало просроченный обойный клей.