Земля Серебряных Яблок (Фармер) - страница 146

— Этого я и боялся, — проговорил Джек. — Что-то ставит здесь преграду жизненной силе.

Он неприязненно оглядел темные воды. Слабое мерцание блуждающих огоньков почти не разгоняло тьмы над озером.

— Хватит ныть, — проворчал Немезида. — Надо покончить с делом до того, как проснется Бука. Льнянка и Мотыль, разбудите водоворот!

Двое дюжих хобгоблинов выбежали на хрустальный уступ и запрыгали на нем вверх-вниз со звоном и грохотом. Звук нарастал — казалось, того и гляди обрушатся самые своды пещеры. Сей же миг образовался водоворот — разверзся гротескной пастью.

Хобгоблины пробежали по уступу назад и, не успел Джек им помешать, схватили Пегу и швырнули ее в воду.

— Вы, изверги! — заорал Джек.

Крики Пеги разом оборвались: девочку затянуло в мальстрем. Не размышляя, не думая, помня лишь о том, что Пегу надо спасать, Джек прыгнул за ней.

Вода взбурлила пеной, берег мелькнул перед глазами на краткий миг — и Джек провалился в темноту. Вихрь подхватил и закружил его спиною к воде, а лицом — к черному ничто в самом центре. Как ни странно, он мог дышать — и дышал, непроизвольно, как само собою разумеющееся. Что ужасало, так это мертвая безжизненность, окутавшая его со всех сторон. Джеку отчаянно хотелось умереть — или вырваться оттуда любым другим способом. Но он был бессилен. Его все носило и носило кругами, пока все чувства не отказали и сознание не погасло.

А Джека все влекло и влекло куда-то вперед. Постепенно кружение замедлялось: теперь он двигался не быстрее осеннего листа, что плавно падает с дерева. И вот наконец скольжение прекратилось — и Джек плюхнулся в луговую траву.

— Ох, Джек! — зарыдала Пега, кидаясь к нему. — Мы умерли? Я так надеюсь, что это — рай.

Джек поднял глаза: в звездном небе сияла полная луна. И ни следа водоворота, ни следа чего бы то ни было — помимо погожей летней ночи. На краю луга деревья раскинули серебристые ветви; где-то рядом пел соловей. Роскошные цветы струили дивное благоухание — слаще, чем едва раскрывшиеся розы. Налетел легкий ветерок, повеяв прохладным ароматом мяты.

— И никаких тебе грибов, — пробормотал Джек.

— Что? Ой, а я и не заметила. — Пега села и вдохнула поглубже. — Ты прав! Грибами даже и не пахнет! До чего ж здорово!

А Джек по-прежнему завороженно глядел в небо. Там переливались и мерцали тысячи и тысячи звезд. Тут и сине-белые, и золотистые. Тут и лучисто-алые, и светло-зеленые. И все горели куда ярче звезд Срединного мира. Может, потому, что это место казалось таким безупречно-идеальным.

Идеальная безупречность — вот что отличало здешний мир. Ни один самый мелкий изъян не омрачал этого совершенства: ни единой кривой ветви среди деревьев, ни единой фальшивой ноты в трели соловья. Трава была густая и мягкая, и не мокрая, как оно обычно бывает среди ночи, но чуть посеребренная восхитительно-прохладной туманной моросью.