– Справа от меня – мой помощник Игорь Холин.
Ник вежливо кивнул помощнику.
Госсекретарь Китано достал из кармана коробку с табаком и принялся набивать трубку, а вице-президент Кторов взглянул на Ника и без враждебности в голосе произнес:
– Итак, вы здесь. Что вы хотели нам сообщить?
– Господин вице-президент, в Большом Граде происходят необъяснимые вещи. И псионики имеют к ним не большее отношение, чем любой из нас.
Вице-президент взглянул на циферблат наручных часов, снова посмотрел на Ника и сказал:
– У вас странная репутация, детектив. С одной стороны, вы постоянно нарушаете все возможные правила, с другой – на вашем счету больше пойманных преступников, чем у всего вашего отдела вместе взятого.
– Одно проистекает из другого, господин вице-президент, – вежливо произнес Ник.
– Да. Вероятно, так и есть. Так что за «необъяснимые вещи» происходят в городе?
Ник собрал волю в кулак и выпалил:
– Я считаю, что окружающий нас мир катастрофически меняется. Что-то происходит с самой тканью реальности. И эти изменения спровоцировали вовсе не псионики.
Вице-президент и госсекретарь переглянулись.
– А кто же? – спросил госсекретарь, и Нику показалось, что голос его прозвучал насмешливо.
– Думаю, это что-то вроде природной катастрофы, – ответил Ник. – Нечто такое, с чем нам никогда не приходилось сталкиваться.
– Полагаю, вы можете это доказать?
– Да.
– Попробуйте.
И Ник стал говорить. Неторопливо, четко, стараясь не упускать детали. Правительственные чиновники слушали его с каменными выражениями лиц, по которым совершенно невозможно было определить, что они думают обо всем услышанном.
Наконец, детектив закончил. Некоторое время все молчали, затем вице-президент Кторов сказал:
– Два часа назад я получил доклад от экоаналитического отдела. Правительственные экоаналитики утверждают, что мы являемся свидетелями необъяснимых сбоев в законах физики и биологии. И сбои эти нарастают.
Ник облегчено вздохнул:
– Рад узнать, что я не сумасшедший.
– Закон о третировании псиоников будет отменен, – заявил вице-президент. – Это то, что вы собирались услышать, не правда ли?
– Да, – сказал Ник.
И вновь Нику померещилась усмешка, но на этот раз – в выражении глаз вице-президента. На какое-то мгновение Нику показалось, что все это нереально – и кабинет, и политики, сидевшие перед ним, и сам этот разговор. В лицах людей, находившихся в кабинете, было что-то противоестественное, искусственное. Да и сама встреча была совершенно противоестественной.
«С какой стати политикам самого высокого ранга встречаться со мной?»