Граф, между тем, был погружен в свои мысли настолько, что не обратил на мои сомнения никакого внимания. А может, я просто сумел их хорошо замаскировать – не знаю. Как бы то ни было, я посмотрел на задумчиво кивающего своим мыслям хозяина замка и спросил:
– А вот если я вашего сына там встречу, как я его опознаю?
Этот вопрос вывел мага из ступора лучше, чем ушат холодной воды. Вот и славненько, вот и хорошо, а то закуклился тут. Нет, все же тормоза они тут, в Средневековье, у нас темп жизни куда выше. Однако если переключить их внимание на что-либо более важное, соображать они начинают вполне прилично, чего, собственно, я и добивался.
Буквально пару минут спустя у меня уже имелся портрет графского сына. Кого-то он мне напоминал, кстати, вопрос – кого… Да графа и напоминал! Уберите морщины, сделайте черты лица потоньше… Не красавец и не сердцеед получится, но вполне нормальный мальчишка лет, наверное, восьми или чуть меньше. Правда, теперь надо постоянно оглядываться, чтобы его не пришибить вместе со всеми. И ведь придется вытаскивать, раз уж взялся. Навесил сам на себя геморрой. Вот так оно и бывает, вроде не мои проблемы, а тут бац – и уже мои.
Вредные для душевного равновесия размышления и самокопания были прерваны стуком в дверь. Примчавшийся слуга, с трудом переводя дыхание, доложил, что к замку со стороны вражеского лагеря приближается всадник. Секунду спустя истошно заблажил небольшой амулет, поразительно напоминающий сильно уменьшенную копию уличного радиорупора времен Отечественной войны. Ну вот, и датчики-сторожки, которые маг моей, кстати, энергией напитывал, сработали. Кивнув графу, я вслед за слугой побежал на стену.
Причиной тревоги оказался мой старый знакомец – тот, которого я послал утром. Правда, узнал я его только по голосу – похоже, помимо прочего, Хаос действительно одарил меня очень хорошим слухом. Что он стал заметно лучше, я еще в первый час своего пребывания здесь понял, но только сейчас сообразил, что теперь могу легко идентифицировать любые звуки. Может, так и появляются музыкальные способности? Вернусь домой, обязательно найду гитару, которую не брал в руки уже, наверное, вечность, и попробую – вдруг получится лучше, чем простое бренчание, которое я извлекал из инструмента раньше. Хотя чего тянуть? Может, гитары и здесь есть, кто знает. Тут ведь спросить только. Вот завтра и спрошу.
Между тем, всадник орал, требуя, чтобы кто-нибудь к нему вышел. Я, пользуясь тем, что в уже наступающих сумерках, да еще и за пеленой дождя мое лицо рассмотреть практически невозможно, высунулся наружу и хрипло гаркнул: