– Да, хозяин.
– Знаешь ли ты, – спросил он, – что в оргазме все вы одинаковы – и женщины варваров, и цивилизованные?
– Нет, хозяин.
– Вот интересно. Оргазм уравнивает всех.
– Все мы женщины, всего лишь женщины в руках хозяина.
– Безусловно.
– Позволь мне кончить! – умоляла я.
– Не двигайся.
– Да, хозяин. – Я едва разжимала зубы. Я отдаюсь ему, вся, без остатка, ну почему он не хочет взять меня?
– Ты говоришь по-гориански с акцентом.
– Да, хозяин. Прости, хозяин.
– Не меняйся. Твой акцент – это ты. С ним ты чуть другая. Так интереснее.
– Может быть, потому хозяина и занимает его рабыня?
– Может быть, – ответил он. – Но у меня уже были девушки из варваров.
– С планеты Земля? – прошептала я.
– Конечно. Не двигайся.
– Нет, хозяин. – Вдруг где-то там, глубоко, на донышке сознания, возникла ненависть ко всем этим девкам. Как я злилась, как ревновала!
– Маленькая рабыня сердится, – проронил он. – Не двигайся.
Стараясь не двигаться, я лежала в темноте в его объятиях.
– А что стало с теми девушками с Земли, что были у тебя до меня, хозяин? – спросила я.
– Разве рабыне позволили говорить?
– Прости, хозяин. Можно говорить?
– Говори.
– У тебя уже были земные девушки. Где они теперь?
– Не знаю.
– Что ты с ними сделал?
– Не считая тебя, таких у меня было пятеро, дорогая. Двоих я подарил, троих продал.
– А меня ты продашь или подаришь?
– Может быть.
Я застонала. Конечно, он волен делать что хочет.
– Они любили тебя?
– Не знаю, – ответил он. – Может быть. А может, и нет.
– А говорили, что любят?
– Конечно. Рабыни всегда так говорят.
– И все-таки ты подарил их или продал? – Да.
– Как ты мог, хозяин?
– Они всего лишь рабыни, – объяснил он.
У меня вырвался стон отчаяния. И меня он может так же просто отбросить в сторону.
– Ты жесток, хозяин.
– Разве можно быть жестоким к рабыне? – удивился он.
– Да, – согласилась я. – Разве можно быть жестоким к рабыне?
– Ты плачешь?
– Прости, хозяин.
Мы лежали, обнявшись, в темноте. Он запретил мне двигаться. Шум утих – деревенские парни угомонились, потеха закончилась. Моих сестер-невольниц снова ждут рабские путы.
– Как тебя звали там, у варваров? – спросил он.
– Джуди Торнтон, хозяин, – ответила я.
– Как ты попала ко мне?
– Ты отвоевал меня в схватке, хозяин, и сделал своей рабыней.
– А, да. – Вспомнил все-таки! Вот зверь! А я – в его руках, нагая, беспомощная.
– У варваров такие сложные имена.
– Это два имени, хозяин, – пояснила я. – Мое имя – Джуди, фамилия – Торнтон.
– Варварство.
– Да, хозяин.
– Мне не нравятся эти имена. Ты не будешь носить их.
– Да, хозяин. – Наверно, слишком уж непривычно, слишком по-варварски звучат для горианина эти имена.