Но в отличие от юнкерства ведущие клики патрициев король-солдат мог не принимать во внимание. Имущие бюргеры освобождались от военной службы и армейскими офицерами стать не могли. На этот счет можно было не беспокоиться. Вопиющая бесхозяйственность старой «городской знати» проявилась в том, что почти все прусские города к моменту восшествия Фридриха Вильгельма I на престол безнадежно погрязли в долгах. Король немедленно назначил следственные комиссии для отдельных провинций, рассмотревшие и урегулировавшие задолженность городов. В большинстве случаев это были смешанные комиссии из штатских чиновников и офицеров, долго не церемонившихся. И вскоре в Пруссии уже не было задолжавших городских коммун. Но вместе с тем коммуны утратили самостоятельность и стали составными частями централизованного государственного аппарата. Место старинных огромных советов городской знати заняли маленькие магистраты, куда входили назначавшиеся королем чиновники с твердыми окладами.
Так, шаг за шагом города подчинились государству. Теперь им приходилось выполнять указания Генерального управления. Каждый сельский округ представлял ландрат — хотя его все еще выбирали от сословий, постепенно он превращался в исполнительный орган государственного аппарата. Но города находились под надзором налогового советника, являющегося всегда чиновником короля. Налоговый советник контролировал от шести до двенадцати (маленьких) городов. Часто это был бывший полковой квартирмейстер или аудитор, то есть откомандированный офицер. Для делопроизводства и ведения счетов ему в помощь придавался квалифицированный окружной калькулятор; кроме того, налогового советника сопровождал верховой полицай-инспектор. Так они и ездили по округе втроем, согласно приказу короля: каждый город следовало инспектировать по крайней мере дважды в год. Когда это трио оказывалось у городских ворот, в магистрате начинался большой переполох, а бедные горожане обступали карету налогового советника со своими жалобами и прошениями. О коммунальном самоуправлении скоро уже не было и речи (и так прошло столетие, пока городская реформа барона фон Штейна не изменила это положение коренным образом). От заносчивого бюргерского сознания не осталось и следа. Всем управляло всемогущее централизованное государство. Кругозор бюргеров не простирался за пределы городских окрестностей, они замыкались в своих мелочных заботах. И так было всегда. Разве не деградировали духовно и материально сообщества патрициев, из поколений в поколения все теснее замыкавшиеся в себе? А сейчас начался экономический подъем, города расширялись, их население увеличивалось, а промышленность делала все новые успехи, налоговые поступления удваивались. Но прежде всего в городах смягчалась вопиющая социальная несправедливость, уровень жизни горожан выравнивался принудительно, сверху. Впервые за многие века появилась инстанция — а именно, государство, — взявшая на себя заботу о нуждах маленьких людей. Мы располагаем списками налогового советника Рейнхардта, по поручению короля заполнявшего анкеты и составлявшего социальную статистику в современном значении этого термина. Среди прочих задавались следующие вопросы: число членов семьи, их возраст, состояние здоровья и конфессиональная принадлежность; число детей и их возможности получить образование; состояние домашней утвари, одежды и мебели; уровень доходов, обязанности и долги; размеры жилой площади и возможность установить ткацкий станок за счет государства; пьет ли муж, бьет ли он жену и дерется ли с соседями; изменяет ли мужу жена; представляет ли собой эта семья пьяный сброд или это порядочные люди; оценка уровня умственного развития детей; возможности социального развития семьи по получении ею государственного беспроцентного займа, и так далее…