Мое копье из балийского ясеня разлетелось вдрызг. Зайчика тряхнуло, будто налетел на скалу. Я чувствовал себя на грани обморока. Зайчик встал на дыбы, как и конь герцога, некоторое время дрались копытами, затем я заставил Зайчика опуститься на все четыре и попятиться. На трибунах вскакивали, орали, подпрыгивали.
Герцог, выронив обломок копья, хватался за конскую гриву, я увидел перекошенное гневом лицо. Не сразу понял, что от чудовищного удара подпруга его седла лопнула и, хотя герцог горит жаждой драться дальше, ему придется менять ремни седла.
Он поспешно спрыгнул, седло тут же сползло под брюхо коня, что стоял, весь дрожа, вздрагивал и фыркал, глядя безумными глазами. Герцог обнажил меч и бросился ко мне.
— Я все равно убью тебя, мерзавец!
Конному с пешим сражаться запрещено, я спрыгнул на землю и поспешно обнажил меч.
— Не хвались, на рать идучи…
Он со злобным вскриком занес меч, но прогрохотали копыта, и между нами оказались сразу два конных помощника маршала. Скрестив жезлы, они прокричали, что это против правил и, кто осмелится воспротивиться, будет изгнан с позором.
Я поспешно сунул меч в ножны и взобрался в седло. Герцог, поколебавшись, отступил, с большой неохотой убрал меч, крикнул мне через головы маршалов:
— Мы еще встретимся!
— Ловлю на слове, — ответил я. Несмотря на дрожь во всем теле, я ликовал: мой Зайчик и мои доспехи останутся при мне. Ну их к черту, такие правила, больше не стану ввязываться в поединки с такими дурацкими законами. — Постарайтесь не слишком прятаться!
Он рычал и бросался на меня в стиле «держите меня пятеро». Сперва его удерживали маршалы, затем на поле появились рыцари-южане и увели, горячо обещая, что со мной разделаются, из mêlée меня вынесут ногами вперед.
Я перевел дух, во всем теле медленно испаряется онемение от страшного удара. Зайчик фыркнул и мотнул гривой.
— Спасибо, — шепнул я и погладил по шее, — если бы не ты, меня бы вышибло как кеглю…
Герольды протрубили в трубы, маршал объявил победителя. Я все еще покачивался в седле, перед глазами то расплывается, то медленно фокусируется, слуха достигли заключительные слова:
— …честь выбрать королеву красоты предоставляется сэру Ричарду де ля Амальфи!
Я повернул коня в сторону королевской ложи. Молодой красивый рыцарь из королевского окружения, гордясь оказанным ему доверием, принял из рук короля Барбароссы золотой венок, сбежал к ограде и протянул мне.
— Сэр Ричард, — сказал он почтительно, — возложите этот венок к ногам той дамы, которую сочтете достойной быть королевой красоты этого турнира!