Дверь неслышно распахнулась, в проеме возникла горничная. Все то же нечеловечески прекрасное лицо, глаза, как у эльфийки, большие и вздернутые кончиками к вискам, огромная сетчатка ярко-желтых глаз, насыщенный цвет одуванчика или спелых апельсинов, аристократически высокие скулы…
Конечно же, мой взгляд скользнул по ее платью, все тот же целомудренный вырез вверху и… Вообще-то я знаю, что, когда чувства привыкают и притупляются, возникает необходимость смены показа эрогенных зон, но не думал, что до такой степени да еще так подчеркнуто…
Пес скользнул по ней равнодушным взглядом, как если бы увидел колыхнувшуюся занавеску, снова уставился на меня.
— К вашим услугам, мардорг, — произнесла она мелодичным голосом не столько гейши или куртизанки, а именно заботливой официантки, горничной или гида. — Что изволите?
Пса она тоже игнорировала, как и он ее, я пообещал себе на досуге подумать, нет ли здесь какой зацепки. Ее огромные и желтые, как подсолнухи, глаза профессионально излучают тепло и ласку.
— Гм, — сказал я, — можно бы поужинать, как прошлый раз, но я так нажрался, что едва пузо ношу… Хотя, конечно, от стакана вина не отказался бы. При всей моей непьющести… у вас не вино, а нечто!.. Нет-нет, погоди!
Горничная уже развернулась было в дверях, остановилась, в миндалевидных глазах — вопросительное выражение. В моем воображении замелькали скабрезные картинки, в конце концов, это же не резиновая кукла. Это что-то иное, среднее между Фридой и Санегерийей, а то вовсе и не среднее, а боковое или даже на уровне выше… Хотя мне ли не знать, что в этих делах не бывает уровней выше, а есть только ниже, и чем ниже — тем кайфовее и продвинутее, в этой области как раз нужно опускаться в самую глыбь…
Я кашлянул, прочищая горло, сказал совсем другим тоном:
— Я вот тут подумал… представляешь?.. подумал и решил, что мне бы повидать управляющего.
Она переспросила тупенько:
— Управляющего?
— Да, я хотел бы поговорить с управляющим. Менеджером.
На ее кукольном личике полное непонимание, как будто у нее что-то отрубается или она даже не слышит тех слов, которые ранее не застряли в ее хорошенькой головке.
— Вам что-то нужно принести?
Я оглянулся на стол, поверхность абсолютно чиста, ни намека на пыль, будто по три раза в день все протирают влажной тряпкой.
— Хорошо, — сказал как можно увереннее, — иди сюда. Только ничего не трогай.
Я высыпал на середину стола геммы, захваченные из подземного города. В слабом свете они засверкали всеми красками, на стены брызнули веселые радужные струи.
Горничная несколько мгновений смотрела спокойно и с тем же безмятежным спокойствием на кукольно прекрасном личике. Я с холодком во внутренностях ощутил, что у нее с женщиной столько же общего, как у амебы с акулой, — только и того, что обе в океане. Настоящая уже визжала бы при виде россыпи бриллиантов, а то и поспешно срывала бы с себя остатки одежды.