- Чем вам дороги эти люди? – спросил вдруг Проскуров. – Только тем, что, как и вы, воевали в Испании?
- Иван Иосифович, - Ваупшасов старался спрятать эмоции. – Вы даже представить себе не можете, через что прошли эти люди. Один из них – комполка Сербин воюет с 1904 года. Это талантливый офицер – разведчик – диверсант - начинал сотником в пластунском батальоне, а это были разведчики высшей пробы!
- А почему он комполка? Его что, не переаттестовали на новое звание?
- Так получилось, Иван Иосифович, что он в то время, когда проходила переаттестация, числился в списке погибших. А потом об «испанцах» вообще забыли…
- Прежде чем он ступит в этот кабинет, у меня на столе должен лежать приказ о присвоении ему звания полковника. И… проведите в отношении Сербина и его товарищей собственное служебное расследование. Не нужно подвергать их излишним следственным процедурам. Результаты служебного расследования представите мне для утверждения! Занимайтесь вопросом эвакуации группы. Нам позарез необходимы такие люди!
Вауашасов вышел из кабинета Проскурова окрыленный. Он хорошо понял последнюю фразу начальника разведупра: после последних «чисток» число кадровых разведчиков сократилось до минимума…
Они сидели на большом кожаном диване в кабинете Станислава – «товарища Альфреда» и молчали… И молчание это говорило им обоим больше, чем они могли бы сказать сами…
За окном бродили серые московские сумерки, в стаканах остывал чай…
- Не лезь пока в эти дела и не задавай вопросов! – наконец, нарушил молчание Ваупшасов. – Как только Гитлер возьмет Варшаву, мы начинаем войну с Польшей с нашей стороны! Захватываем Прибалтику, Бессарабию, Западную Украину и Западную Белоруссию. Это уже решено!
- Но как же… - начал, было, Сербин. -Как...
- Никак! Мы возвращаем наши земли, отданные полякам после разгрома ими армии Тухачевского в 21-м году. Только и всего!
- Но это же прямой сговор с Гитлером! – Сербин все-таки не удержался.
Ваупшасов укоризненно покачал обритой налысо головой.
- Ты неисправим! Не вздумай обсуждать эту тему с кем-нибудь другим. Ты знаешь, что к «испанцам» здесь отношение особое – в момент загремишь в лагеря! Это в лучшем случае… Вождь считает, что он морочит Гитлеру голову и делает это удачно. Переубедить его в обратном не сможет никто. Наши резидентуры за рубежом, дававшие информацию о планах Гитлера о нападении на Советский Союз, безжалостно уничтожены. Сейчас рабочих осталось только три-четыре группы, которые мы бережем, как зеницу ока… И все! Поэтому, помалкивай!