Мистер Мабл редко был совсем пьян. Да он к этому и не стремился. Цель его заключалась в том, чтобы избавиться от давяще-трезвого состояния, которое жестоко бередило воображение, и достичь блаженной легкости в мыслях, чтобы не додумывать до конца ту цепочку фактов и заключений, которые неуклонно приводили его к пугающему финалу, и в этом финале были разоблачение и казнь. Этой стадии он без особых трудностей достигал уже утром, когда еще не прошел хмель предыдущего дня, и затем поддерживал до самого вечера. Делал он это весьма просто: как только мысли его принимали нежелательное направление, он выпивал стаканчик виски. Метод этот не являлся продуктом длительного экспериментирования: он сложился спонтанно, сам собой, и уже долгое время действовал безотказно. С приятно затуманенной головой он удобно сидел в кресле у окна гостиной, положив на колени какую-нибудь книгу и время от времени заглядывая в нее. Почта теперь ежедневно приносила ему рекламу разных издательств, и мистер Мабл покупал в среднем две-три книги в неделю. Он почти наслаждался жизнью. Иногда ему мешала жена; зато она всегда была под рукой: когда запас виски опускался ниже двух непочатых бутылок, он посылал Энни в лавку за пополнением. Ел он мало, жена еще меньше; дел у миссис Мабл в общем было немного, хотя она, в своей нерешительной, бестолковой манере, с бесконечно большими усилиями, все же поддерживала порядок в доме. Дни ее проходили в бесцельном блуждании по комнатам: она подходила к какой-нибудь вещи, трогала ее, брала в руки — и возвращала на место. Голова была занята другим: она пыталась довести до конца свою мысль.
Первую ступеньку, ведущую к этой цели, она нащупала благодаря все той же мадам Коллинз. Та явилась к ним, как обычно, вечером; мистер Мабл на сей раз почему-то оказался чуть более трезв, чем всегда. Поэтому они устроили в гостиной чаепитие; миссис Мабл соорудила даже какую-то еду. Когда мадам Коллинз засобиралась домой, мистер Мабл, на удивление всем, вызвался ее проводить. Миссис Мабл не протестовала, не это ее терзало — пока не это. Потребовалось некоторое время, пока мистер Мабл надел на ноги туфли — целую неделю он ходил в шлепанцах, — и они ушли. Миссис Мабл осталась в гостиной. Вместе с одиночеством к ней вернулось прежнее беспокойство. Она походила по комнате, трогая, беря в руки и кладя на место предметы. Она что-то искала, сама не ведая что. В сущности, она искала решение своей проблемы.
Миссис Мабл обошла комнату. Несколько минут она стояла у окна, куда целыми днями так упорно смотрел ее муж; за окном было темно, она не видела там ничего, кроме своего отражения. Взяла несколько безделушек с каминной полки — и, повертев, поставила их обратно. Провела пальцем по корешкам книг, тесно стоявших на полках… Нет, все это было не то. Потом вернулась к книге, лежащей на подлокотнике кресла, — той, которую муж, в своей обычной манере, читал целый день. Миссис Мабл взяла ее, полистала. Книга была неинтересная, с непонятным названием: «Справочник по судебной медицине». В одном месте книга раскрылась сама, страницы тут были помяты, потерты: значит, Уилл читал это место чаще, чем всю книгу. Глава называлась «Яды», перед абзацем стоял подзаголовок «Цианиды, цианистый калий, цианистый натрий». Меж бровей миссис Мабл появились слабые морщинки. Она вспомнила давнее утро, на следующий день после неожиданного визита Мидленда. Да, именно эти слова стояли на этикетке того пузырька, что выдавался из ряда реактивов на полке Уилла. «Цианистый калий…» Она прочла, что говорится об этом в книге: «Смерть наступает практически мгновенно. Жертва издает громкий крик и падает, не подавая признаков жизни. На губах выступает небольшое количество пены; тело после наступления смерти часто кажется живым, на щеках появляется легкий румянец, выражение лица не изменяется».