Считалось, что ленинские характеристики лидеров партии стали известны лишь в мае 1924 года, когда Н. К. Крупская передала бумаги Ленина комиссии ЦК. Однако недавно один из ведущих сотрудников Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС В. П. Наумов опубликовал в «Правде» большую и документированную статью, из которой видно, что секретарь Ленина Л. Фотиева проинформировала Сталина и некоторых других членов Политбюро об основном содержании записок Ленина.
В протоколе о передаче ленинских документов комиссии ЦК Н. К. Крупская писала: «Владимир Ильич выражал твердое желание, чтобы эта его запись после его смерти была доведена до сведения очередного партийного съезда». Каменев, Зиновьев и Сталин, однако, решили не зачитывать письмо Ленина на официальных заседаниях съезда Оно было зачитано первоначально на собрании «старейшин». При этом Каменев предложил не делать никаких записей. Только на этом собрании о «Завещании» Ленина узнали Троцкий и его сторонники в ЦК РКП(б). Затем ленинский документ зачитывался на закрытых заседаниях отдельных делегаций, причем никто не должен был делать записей и ссылаться на этот документ на заседаниях съезда. В наиболее крупных делегациях разъяснения по поводу письма Ленина дали Зиновьев и Каменев. В протоколы съезда информация об этих закрытых собраниях и письмо Ленина не вошли.
При формировании руководящих органов партии после съезда Сталин, ссылаясь на «Завещание» Ленина, демонстративно отказался от поста генсека. Но Зиновьев и Каменев, а затем и большинство других членов ЦК убедили его взять свою отставку обратно. Вероятнее всего, перед съездом между Зиновьевым и Сталиным состоялось своеобразное соглашение. Сталин одобрил выдвижение Зиновьева основным докладчиком на XIII съезде и таким образом как бы продвигал этого честолюбивого и беспринципного человека на роль лидера партии. В свою очередь, Зиновьев и Каменев должны были отстоять на съезде для Сталина пост генсека. В то время Сталин еще не мог действовать независимо от мнения других членов ЦК ВКП(б), а это исключало, казалось бы, возможность произвола. О личной диктатуре Сталина не могло быть и речи, напротив, именно Сталин выступал глашатаем «коллективного руководства». Он обвинял Троцкого в стремлении к единоличному руководству и защищал Зиновьева и Каменева от нападок Троцкого. В условиях ожесточенной борьбы с Троцким и его многочисленными сторонниками вопрос о грубости и капризности Сталина, активно выступавшего против Троцкого, казался многим членам ЦК мелочью. Они не видели того, что видел Ленин.