Слушая эти пафосные бредни, видя ее отстраненный взгляд, я подумал, что она, возможно, приняла наркотик.
– Вы были бы само совершенство, мисс Байнес.
Когда она положила ногу на ногу, я понял, насколько высоким был разрез ее платья. Передо мной проплыла подвязка ее пояса, поддерживающая белый чулок, сквозь который просвечивались зеленовато-синие вены. Она еще плотнее прижалась ко мне, и я почувствовал ее руку на своем бедре.
– Марсден работал только при свечах, вы знали об этом? Он говорил, что когда вы работаете при свете живого огня, он проникает внутрь вашего творения и подсвечивает его изнутри. Таким был и сам Марсден, мистер Рансбург, светящимся внутренним огнем и потому нарисовавшим столько прекрасных языков пламени.
– Увы, тяга к огню приводит мотыльков к гибели, – заметил я.
Ее рука с горящими огнем на фоне моего черного костюма красными ногтями поползла вверх.
– Бабочек, мистер Рансбург, – поправила она.
Губы ее были уже в нескольких сантиметрах от моих, глаза блестели.
– А где же была я в то время? Была замужем за целой вереницей глупцов и евнухов. Пряталась в комнате со своими коллекциями марок и монет и через них пыталась понять, кто же я есть на самом деле. Мне надо было придать смысл своей жизни, найти свой огонь. И все это время Марсден Гекскамп был всего в нескольких милях к северу отсюда, кипел волшебной силой, пылал огнем гениальности.
– Мисс Байнес, Марселла… – пробормотал я, чувствуя, как ее ногти скребутся в верхней части моего бедра.
– Он должен был увидеть, как они умирают, увидеть весь финальный момент. Если этот момент подготовлен правильно, в нем есть все, он все открывает. Мои парни, мои прекрасные мальчики, они знали это. Но они могли только наслаждаться и не могли творить.
Рука ее уже добралась до моей промежности и приступила к интенсивному массажу. Дыхание ее стало частым, лицо горело, взгляд был устремлен куда-то сквозь меня.
– Он возвращается, мистер Рансбург, – урча, словно кошка, произнесла она. – Марсден возвращается.
– Что вы имеете в виду?
– Кто-то уже найден.
– Кто? – выдохнул я, плотно сжимая ноги.
– Кто-то, кто может сказать: «Эту работу создал он – Марсден Гекскамп»… Наконец она может ожить!
– Кто это? Кто этот человек?
Ее ярко-красные ногти, царапая ткань брюк, уже пролезли под моя гениталии и крепко их сжали.
– Это не важно, мистер Рансбург, важно только то, что Марсден будет снова жив! О Господи, я уже почти…
Она схватила мою руку и сунула ее себе под платье.
– Я плыву, как река, – сдавленным голосом прошептала она. – Как проклятая чертова река. – Она сдавила бедрами мою руку, а своей впилась в змейку моих брюк.