– Естественно, – саркастически сказал Энро. – Что еще?
– Я хочу иметь право пользоваться искривителями для транспортировки в любое место Великой Империи по моему желанию.
– Я счастлив, – сказал Энро, – что вы ограничиваете свои передвижения только Великой Империей. – Он остановился. – Продолжайте, пожалуйста.
– Я хочу иметь право пользоваться любым оборудованием, каким пожелаю, из Министерства имуществ. – Он быстро добавил: – Конечно, исключая оружие.
Энро сказал:
– Я вижу, что ваши запросы могут продолжаться до бесконечности. Что вы предлагаете в обмен на ваши фантастические требования?
Госсейн ответил не Энро, а детектору лжи.
– Ты все слышал. Говорил ли я искренне? Трубки слабо блеснули. Детектор долго молчал.
– Ваши мысли ясны до определенного момента. Дальше этого появляется неразбериха со… – Он остановился.
– Спящим Богом? – спросил Госсейн.
– Да, а может нет.
Госсейн повернулся к Энро.
– Сколько восстаний, – спросил он, – произошло на планетах Великой Империи, где производится основное военное оборудование?
Диктатор сердито посмотрел на него.
– Более двух тысяч.
– Это всего лишь три процента. О чем вы беспокоитесь?
Для его целей это утверждение было не слишком хорошим, но Госсейн хотел информации.
– Некоторые из этих производств, – откровенно признался Энро, – слишком важны технологически.
Именно это и хотел услышать Госсейн.
– Если вы согласны на мои условия, я выступлю в поддержку вашей войны. Чего бы ни стоило имя Ашаргина в управлении империей, я поступаю в ваше распоряжение. Я буду сотрудничать до следующего уведомления. Это то, что вы от меня хотели, не так ли?
Энро поднялся.
– Вы уверены, что больше ничего не хотите?
– Еще одно, – сказал Госсейн.
– Да?
Госсейн проигнорировал насмешку в голосе Энро.
– Это касается моей жены. Она больше не появится в ванной правителя.
Наступила долгая пауза, а затем мощный кулак опустился на стол.
– Договорились, – сказал Энро звенящим голосом. – И я хочу, чтобы вы произнесли свою первую речь сегодня вечером.