Смеркаться уж стало, когда гости засобирались в путь обратный.
Боярин вышел на лучистый снег, искрящийся в предзакатных лучах солнца, и с удовольствием потянулся всем телом до хруста в суставах.
Покойно на душе его было после беседы с отшельником лесным. Многое осознал он, и ко многому потянулась душа его, Старцем ободренная и направленная.
Боярин Ондрей лихо вскочил на коня, подведенного Микулою, и выехал за ворота.
Солнце медленно утопало в бело-розовом пожаре зимнего поля…
Лесовики, притащив тушу свиную из леса, отпаивали хворого Демьяна наваристою юшкой да откармливали мясом помалу. К рождеству Христову Демьян ужо выходил на двор ненадолго, помогал по хозяйству по мелочам. Однако слаб еще был да худ – вся его одежка, ровно на пугале огородном болталася...
А после Рождества вдруг запросился Демьян домой, никаких уговоров не слушая.
- Ты пойми, Степан, - горячился он, - ведь никто в родине моей обо мне ничего не знает. Давно сгинувшим считают. А я ить жив! Как же это можно, чтобы, значить, поминки по мине, по живому справляли?! Не-ет, братушка, пойду я. И не уговаривай…
Видя серьезность намерений Демьяна, который засобирался в дорогу, Степан решил идти с ним, опасаясь, что, обессилев в долгой дороге, не дойдет Демьян до Михайловского.
Благо волк воротился из лесу намедни – сытый, в шерсти лоснящейся да густой – было на кого Никитку оставить.
Вышли по зорьке утренней, закусив плотно на дорогу. Да с собою Степан прихватил два куска мяса, ввечеру сваренного, солюшки крупной и сухарей, что еще из хлебов, отцом Никиты оставленных, насушены впрок были.
После полудня Демьяна шатало уж от устатку, и решил Степан не идти дале, а отдохнуть, в копешку сена зарывшись. Да нетерпеж колотил Демьяна: до Михайловского-то уж с пяток верст оставалось. Съев кус мяса да сухариком его захрустев, стал тормошить он Степана, чтобы идти до села немедля. Но пару верст пройдя, стал замечать Степан, что Демьяну совсем уж худо стало, и, не слушая никаких уговоров евойных, затащил он собрата в стожок, вновь на пути попавшийся.
С солнышком утрешним, верхушки сосен позолотившим, на поле снежное золотыми россыпями брызнувшим щедро, отправилися путники в Михайловское, куполом церквушки обозначившееся в тумане морозном.
Вскорости подошли к дому Демьяна, переполошив родину его нежданным возвращением. И пока супружница и детки с возвращенцем с того свету обнималися, Степан, выспросив дорогу у соседей собравшихся, отправился к дому старосты - Мефодия проведать.