Льот ничего не ответил на это, но подумал о многом. Соратники так и видели, как командир просчитывает возможные последствия. Полюбовавшись немного на это зрелище, Шерши, прикрыв веером ухмылку, протянул руку к Зеркалу:
– Позволь…
Фарклайд безропотно передал стекло. Ро покачал головой, взглядом попросил напарника подержать Зеркало. Тот, уже перевоплотившийся, ухватился за раму и внимательно посмотрел на духовника.
Какое-то время вокруг царила тишина, не прерываемая ничем, даже ночные насекомые будто замерли. Шерши хмурился, водил рукой над Зеркалом. Потом вздохнул:
– Льот, спроси у него что-нибудь. Майрэл, поставь его вертикально, как если бы оно висело.
Барс подчинился. Фарклайд же с совершенно невозмутимым видом уставился на отражающую поверхность.
– Со всем почтением желаю услышать ответ, – начал он, – сколь долго еще продлится выполнение нашего задания?
По стеклу пошли круги, какие бывают на луже во время дождя, потом задрожали и они, а затем раздался голос:
– Как будут выполнены все обещания и прощены все долги, исполнится желание твое.
Льот замер. На миг показалось, что в серых глазах мелькнула похожая на свет занесенного клинка боль, но чего только не привидится в свете путаниц-лун, ведь ни единый мускул на лице командира отряда не дрогнул. Но все, кто был осведомлен о молодости Фарклайда, почему-то отвели взгляд. Никому не хотелось узнать, правдивы ли их догадки. И лишь Шерши решился произнести… правда, совсем не то, что все ожидали:
– А Зеркало-то фальшивое.
– Думается мне, – заметил Микош, – нужно как можно скорее обернуться.
Команда Карнавы уже почти сутки двигалась в глубь Южного наррийского острова. До нужного им городка пришлось добираться верхом, и то протекторы Бога далеко не сразу узнали, куда им следует двигаться. Да и сейчас уверенности в правильности направления не было. Самым же неприятным являлось то, что они находились не на своей земле и, разумеется, без разрешения. Все донельзя казалось подозрительным, более всего – те взгляды, которыми их провожали тем чаще, чем дальше они продвигались в глубь чужой территории.
Как и на большинстве южных земель, на этом острове более всего человеческой массы скопилось на побережье. Там и торговля, и порты, и морской промысел, и курорты, и военный флот, а дальше что – виноградники да поля. Протекторам в этот раз все больше оливковые деревья попадались. Ранреу ностальгически вздыхал и постоянно порывался отведать недозрелых плодов. Только железная воля (и огненная рука) Халльдуора удерживала его от промедлений.