— Я хочу понять, — продолжает между тем старый генерал, — отчего вы не окружили пушками сам Конвент? Ведь это было бы проще и надежнее!
Уф… Вон он о чем!.. А я-то уж было думать начал… А суть-то все та же: не понял он моего маневра… Или, наоборот — понял. Но проверяет, понимаю ли я сам? Что ж, скрывать нам с ним друг от друга нечего — что называется, два сапога пара, на одной перекладине висеть, если что…
— Все просто, генерал… На защиту Конвента поднимется вся Франция. А кто поднимется на защиту секции Лепеллетье, кроме Конвента? Ведь это их дома, их имущество, их вещи и семьи… Кому еще нужна эта цитадель богатства и роскоши? Никто и не почешется.
— Да, решительно… — повторяет Беррюйе. — Я вижу, КТО сюда едет! Так что можете считать, что победили… Но что вы собираетесь делать дальше?
— А вот про это, — дернуло меня что-то за язык, пока коляски миновали внешнее оцепление и подъезжали к нам, — хорошо как-то сказал один дракон: «Ну вот теперь-то оно и начнется — по-настоящему!»
«Кто там шагает правой?!» ©
1
— Совещание закончено, товарищи, — все могут быть свободны!..
Эх… По-моему, уже никто и не обращает внимания на мои проговорки… Настолько все замотались. А с другой стороны, слово вполне понятное и отторжения не вызывающее… Ох, чувствую, я тут еще в области языкознания дойду до степеней известных таким макаром, филолух-самоучка… Но пока, в общем, сходит с рук.
Все дружно встают из-за стола и гурьбой валят на выход. Не отставая от остальных, двигаюсь и я, решительно напяливая свою знаменитую (пока еще не, но есть шансы, что будет) наполеоновскую шляпу. Задерживаться чревато — ибо тут же найдутся желающие что-нибудь уточнить или обсудить приватным образом «без протокола». Потому в коридор я выхожу почти впритык за покидающими кабинет. (Но все же последним остаюсь я — как капитан на корабле — а чего, моя начальника, аднака, право имею!.. Почетное право закрывать за всеми дверь, блин… За что боролись?)
Правда, в коридоре меня пытаются отловить сразу трое: Карно, Монж и Ромм, но я им с чистой совестью предлагаю «зайти завтра». Ничего: мир стоял пять миллиардов лет (или около того) наверняка простоит и еще одну ночь… А у меня нынче график жизнедеятельности поменялся и засиживаться до утра на службе я прекратил. Ну, во всяком случае, регулярно.
У ступеней ратуши, мотая гривами, стоит конвойная сотня из эскадрона Мюратовых головорезов. Я теперь без них никуда. Потому сую ногу в стремя, перемахиваю другой через седло и командую коротко перед тем, как дать шенкеля: