Серафима Аркадьевна замолчала, а я посмотрела на часы: вот-вот должен был подъехать Андрей.
– Не могу не согласиться с вами, Серафима Аркадьевна. Насчет науки. И мой вам совет: расскажите старшему лейтенанту Мельникову все, о чем мы сейчас с вами говорили, хорошо? Он человек умный, он все поймет…
– А за мной что, полиция приедет? – спросила Серафима Аркадьевна.
– Приедет, – вздохнула я, – извините, но я не могла не вызвать… Так надо.
– А про собачек – это вы правду сказали? Ну, что собачки будут нюхать пистолет и таким образом найдут преступника?
– Если вы сами все расскажете, то собачки, скорее всего, будут не нужны.
Я встала.
– Ой, Татьяна, а у вас на плече ветровка порвана, – сказала Серафима Аркадьевна, – давайте я вам зашью. У меня здесь и нитки есть…
– Это я порвала, когда за вами следила, – призналась я, – лезла через соседский забор…
– А! А я еще удивилась: как вы оказались на участке моей соседки Тамары Ефимовны?!
Серафима Аркадьевна сходила за нитками и села ближе к настольной лампе зашивать мою ветровку.
– Меня одно удивляет, – сказала она, – как эта шустрячка смогла выкрасть пистолет из сейфа? Ведь там кодовый замок…
– Думаю, это, скорее всего, произошло во время очередной любовной забавы вашего зятя с Кариной. Ему, очевидно, понадобились деньги, он попросил ее отвернуться, а сам полез в сейф… Или она сделала вид, что спит, и он решил, что она ничего не увидит, если он потихоньку откроет сейф. А она подсмотрела код…
Бабушка-графиня вздохнула и горестно покачала головой:
– Если бы мой зять не тронулся умом из-за этой развратной девчонки!.. Вот, Татьяна, ваша ветровка готова, и почти ничего не заметно…
Серафима Аркадьевна протянула мне куртку. Я поблагодарила ее и оделалась.
– Пойду встречу полицию…
– А мне что делать?
– Попейте пока чаю. Вы ведь даже к нему не притронулись…
На улице было почти совсем темно. Я шла по дороге, ведущей к въездным воротам. Да-а… Прокололись вы, Татьяна Александровна: всех подозревали, кроме бабушки. А она возьми и окажись преступницей! Эх, Серафима Аркадьевна, как вы меня подвели!
Беседуя с соседкой сверху, я еще удивлялась: кто кого пожалеет? А оказывается, это бабушка кричала Карине, что та пожалеет, если не оставит в покое ее зятя и внука. Ну, конечно же! Черт! И почему я такая недогадливая?
В этот момент я вышла за ворота и увидела старика-сторожа. Он был все в том же одеянии, только накинул на плечи фуфайку, прямо на майку, так как стало прохладно.
– Ну, что, партизанка, посмотрела дачку-то? С Аркадьевной говорила? Согласная она продавать?