– Татьяна, вы?..
Странный вопрос. Интересно, какой ответ на него считается самым оригинальным?
– Как видите, – я опустилась на стул, стоящий напротив ее стола, – я приехала, чтобы дать вам отчет о проделанной за сутки работе…
Она сложила руки на груди и откинулась на спинку стула.
– Маргарита Игоревна, – начала я, – мне удалось узнать, что не только ваш муж и сын ходили к вашей бывшей домработнице. В тот день, когда ее застрелили, еще один человек посетил ее…
– Какое мне дело до посетителей этой развратницы? Она могла принимать у себя половину всех мужчин города, но какое это имеет отношение к моему сыну?
– Вы будете удивлены, но самое что ни на есть прямое. В тот день, после ухода Евгения от Карины, а мне удалось установить, что он ушел от нее незадолго до выстрела, к ней явился еще один человек…
Я увидела, как Маргарита побледнела. Это было очень заметно. Она как будто даже перестала дышать. Она смотрела на меня испуганно, хотя очень старалась не показать этого.
– И вот этот человек, как я считаю, и является убийцей. И я знаю, кто это.
Она качнулась. Мне показалось, что она теряет сознание, но не успела я спросить: «Вам плохо?», как Маргарита Игоревна взяла себя в руки и довольно холодно спросила:
– А какое все это отношение имеет к нам?
– А вы ничего не хотите мне рассказать? – спросила я.
Она посмотрела на меня с недоумением. «Хорошая актриса, – подумала я. – Гениально играет, просто живет, а не играет, настолько все выглядит натурально – недоумение, возмущение…»
– Я? Вам?.. А что я могу вам рассказать? Я в квартире этой развратницы не была. Если ее кто-то убил, так и поделом! Не будет соблазнять чужих мужей и совращать молодых людей!
Она сказала это довольно жестко. Впрочем, я ее прекрасно понимала. Как ревнивая женщина обманутую женщину.
– Татьяна, так я все-таки не услышала от вас отчет о проделанной вами работе. Хотелось бы знать: когда же я увижу своего сына?
– А, это… – сказала я небрежно, – да хоть сейчас! Евгений!
Я выкрикнула его имя громко, он услышал и вошел в подсобку.
– Ах! – Маргарита Игоревна вскочила со своего стула со скоростью двадцатилетней девочки.
Она кинулась к сыну и заключила его в объятия.
– Женечка! Мальчик мой! – Она рыдала, как будто не видела его целый год. – Господи! Как я переживала за тебя… Я не спала всю ночь… Как ты там?
– Да ничего, мам, все нормально… Теперь нормально…
– Тебя что, отпустили? Нет, правда, отпустили? Под подписку, да? – Женщина все еще держала сына в объятиях и снизу вверх заглядывала ему в лицо.
– Нет, его просто отпустили, совсем, – сказала я.