Грег быстро переоделся и рассовал по карманам то, что уцелело после неудачной корринской операции. Он думал, что формальности с выпиской из госпиталя займут много времени, но, как оказалось, его сопровождающий уже всё оформил заранее. Шумскому только и оставалось, что приложиться к считывателю, после чего он уже на довольствии госпиталя не числился.
Они шли коридорами, знакомыми Грегу по неудавшемуся побегу. Из этого выхода он выбрался после долгих плутаний, в этом месте расправился с патрулём, а вот здесь… Караульная будка оказалась на месте. И в ней по-прежнему, как и три недели назад, находился сержант Упырь. Мало того, он даже сидел в этой же позе, задрав ноги на панель управления. И так же, как и три недели назад, абсолютно не замечал ничего, что делалось вне стен крохотной караулки.
Не воспользоваться такой возможностью было чистым смертным грехом. Грег нащупал в кармане крохотную слезоточиво-дымовую шашку – такими он иногда пользовался при посещении банковских учреждений. Эта шашка уцелела среди прочего немногочисленного "оборудования" и сейчас могла пригодиться как нельзя кстати. Грег сказал:
– Господин майор, можно я на пару секунд наведаюсь к старому знакомому?
Мюллер, которому Гриз рассказал о злоключениях Шумского на гауптвахте, глянул в окно караулки, сложил "два и два" и усмехнулся.
– В армии нет вопроса "можно", есть "разрешите". Я разрешаю. Только быстро.
– Да я мигом!
Металлическая дверь в караулку открывалась наружу, поэтому Грегу пришлось вернуться обратно по коридору и прихватить небольшой инструментальный шкафчик – видимо в повседневной жизни он использовался как хранилище спецодежды и инструментов. Шумский же придумал ему другое предназначение – он положил шкафчик боком на пол. Теперь при попытке открыть дверь, шкаф её блокирует.
И только после этого он подошёл к окну караулки и забарабанил кулаком в бронированное стекло.
– Эй, Упырь, это не твои мозги я нашёл в коридоре? Маленькие, коричневые и воняют настоящим дрэком! И выглядят так же!
Сержант чуть не свалился со стула – сначала от неожиданности, затем от бешенства, когда увидел Шумского.
– Да я тебя…
– Открой дверь, открой! – широко улыбнулся Грег.
Упырь замер – он слишком хорошо помнил, насколько сильны прямые правой "этого выскочки". Поэтому вместо двери он приоткрыл переговорное окошко и собирался вывалить на голову нахального солдата поток брани. Грег сжал пальцами шашку и зашвырнул её внутрь караулки через щёлочку, любезно открытую сержантом.
– Ты, сопляк…
Больше Упырь не успел сказать ничего, потому что сработал таймер шашки. Раздался негромкий хлопок, и небольшую караулку моментально затянуло полупрозрачным, едким дымом. Сержант закашлялся и бросился к дверям, презрев опасность получить снова "прямой правый" в челюсть. Но дверь, предусмотрительно заблокированная Грегом, не желала открываться шире, чем на ширину ладони. Будь Упырь дистрофиком, даже в этом случае ему не удалось бы протиснуться в узкую щёлочку, а он был комплекции немаленькой. Сколько он ни пытался открыть дверь, та не поддавалась. И чем больше скапливалось газа внутри караулки, тем сильнее становились ругательства. Вскоре вонючий дымок стал просачиваться в коридор.