Военный в кепи говорил по-французски. Инженер достаточно хорошо знал этот язык.
— Я сегодня, мистер Смит, весь день наблюдал за действиями этих красных санкюлотов. И надо сказать, если рабочие отряды как следует вооружить и обучить, они станут первоклассной армией. Они преисполнены героизма, доходящего до самозабвенного фанатизма. Такие войска могут совершать чудеса.
Его собеседник ответил тоже по-французски, но с грубым английским акцентом:
— Вы совершенно правы! Необходимо любой ценой опять втянуть русских в войну. Пусть немцы возможно больше уничтожают этих проклятых большевиков. Так считают у нас в Штатах…
Выходящие из вагона командиры тоже останавливались и с любопытством смотрели на иностранцев.
— Лучше прекратить этот разговор, мистер Смит, — понизил голос француз. — Среди русских могут найтись знающие французский язык… К тому же, как видно, совещание закончилось, и этот русский Марат — Дыбенко — сейчас нас примет…
— Что они болтают? — заинтересовался Блохин.
Петров коротко перевел сущность разговора иностранцев. Командиры с интересом слушали инженера.
— Проклятые буржуи, — возмутился Блохин. — Но — шалишь! Нет такой силы в мире, чтобы свернуть нас с нашего пути… А эти гады, видать, приехали шпионить. Их надо немедленно задержать!
— Эй, братишка! — окликнул командир моряков сидящего в машине матроса. — Откуда ты привез этих индюков? Зачем они тут нужны?
— Из Питера, — сердитым басом ответил матрос. — По распоряжению Смольного… Это — военные ат-та-ше… — Он с трудом, по слогам выговорил иностранное слово. — Хотят побеседовать с товарищем Дыбенко…
— Ты, матрос, смотри за ними, чтобы не нашкодили чего-нибудь! — посоветовал один из командиров рабочих отрядов.
— Будь спокоен, братишка! — кивнул моряк.
Темная ночь заглядывала в замерзшие окна. Выл ветер в трубе. За перегородкой храпели усталые красногвардейцы.
Дежурившая у телефона Саня предалась грустным воспоминаниям об Андрее Онуприенко. Она никак не могла забыть этого веселого чернобрового парня и упрекала себя за то, что была холодна и неласкова к нему.
«Он был лучше всех! — думала девушка. — Самый красивый, самый смелый… А как он пел!.. Эх, Андрюша, если бы ты был жив! Если бы снова, как прежде, посмотрел на меня ласковыми карими глазами, пожал бы мне руку! Я бы теперь знала, что ответить тебе…» Две слезинки скатились по обветренным щекам девушки.
Протяжно запищал полевой телефон. Саня вздрогнула и схватила трубку.
— «Фиалка»! Говорит «Резеда»! Проверка! — услышала она. — Как там у вас дела?
Звонили из отряда моряков, расположившегося на самом берегу Нарвы, несколько севернее города, в деревне Поповка.