— А матрос говорил, что все пушки отбирают, — уже смущенно сказал Туркин.
— Нам и шести пушек хватит. А морякам без артиллерии трудно. Надо объяснить народу, что к чему. А вот о Фомине придется поговорить и крепко подумать. Надо его вызвать сюда и потребовать объяснений. Пусть прямо скажет, куда он гнет, — предложил Прахов.
— Языком про контру и гидру треплет, а сам исподтишка ее разводит, — сказал Онуприенко.
— Верно! Давай сюда Фомина на расспрос, — выкрикнул Туркин.
— Где сейчас Фомин? — спросил Прахов.
— Был в нашем вагоне, — ответил Блохин.
— Позвать бы к нам на разговор Лебедеву. Веселее бы пошло, — предложил Диков. — Она, видать, настоящая большевичка.
— Комиссарка, может, и не придет. У ней, поди, своих делов хватает.
— Дело у нас очень даже важное. Надо Лебедевой объяснить, — проговорил Онуприенко.
— Пошлем Прахова. Он человек обходительный, сумеет комиссарку уговорить прийти на наше собрание, — предложил Крупович.
— Можно! Она нам все объяснит, как надо, — отозвался Прахов и, не теряя времени, выскочил из теплушки.
По дороге он заглянул в вагон, где помещалось командование Стального отряда, но Фомина там не было.
— Товарищ Прахов! — обрадованно окликнул комиссара Петров. — Вы мне очень нужны…
Подхватив Прахова под руку, инженер отвел его в угол и рассказал о своих подозрениях.
Комиссар внимательно выслушал Петрова и кивнул:
— Хорошо, что предупредил меня, товарищ инженер. Приглядимся к этому генштабисту. А как у вас с заявками на медикаменты?
— Заявка готова.
— Тогда пойдемте вместе к Дыбенко. Идемте и вы, Лаврентий Максимович, — позвал Прахов Семенова.
В вагоне Дыбенко они неожиданно встретили Фомина. Матрос стоял в тамбуре со Ждановичем и о чем-то говорил с ним.
— Так вы, товарищ, передайте Дыбенко, что виноват я… погорячился маленько, — громко проговорил Фомин, увидев Прахова, Петрова и Семенова.
— Хорошо, передам, товарищ Фомин, — кивнул Жданович.
Дыбенко и Лебедева просмотрели принесенный список медикаментов и дали распоряжение отпустить все, что требуется Стальному отряду.
— Вот спасибо, товарищи! — поблагодарил Прахов. — А то наш Лаврентий Максимович совсем было приуныл — ни бинтов, ни лекарства не было.
— Сколько вам лет? — спросила Лебедева старого фельдшера.
— Шестой десяток на исходе. Из них сорок лет прослужил на Стальном заводе.
— Не тяжело ли вам будет на фронте в зимних условиях?
Семенов задумчиво посмотрел на комиссара.
— В октябре ходил против Керенского. Тогда ничего, выдержал. Теперь со мною дочь, Раиса. Она учится на четвертом курсе женского медицинского института. Скоро станет врачом, отца перегонит… Она мне поможет!