Ротный впервые с начала операции взглянул мне в глаза и сказал:
— Именно поэтому нашим «ботаникам» нужно как можно скорее изучить единственную взрослую особь. Иначе тысячи ее детенышей стравят людей на всей Земле.
Масштабы предстоящей катастрофы с трудом укладывались у меня в голове.
— Но почему нельзя просто уничтожить их? — тупо спросил Паводников. — Шарахнуть ракетами или плазмой выжечь?
— Всю Землю-Приму предлагаешь выжечь? — Ротный невесело усмехнулся. — Поздно, сержант. Это болезнь, а не вторжение. Они как микробы, понимаешь? По одному их уже не перестрелять. Если уж вынесли заразу за пределы карантина — придется искать вакцину.
Он замолчал.
И тут голос подал Ренат, не проронивший ни слова во время всего разговора.
— Я понял, — сказал он, осторожно трогая свои пробитые пулями ноги. — Это стигматы.
У меня пробежал озноб по всему телу. Рана на руке стрельнула болью до самых пальцев. Мысль, то и дело убегающая от Меня, наконец выкристаллизовалась в мозгу страшным узором.
— Какие стигматы? — непонимающе уставился на Камалева ротный. — Не хватало, чтоб ты мне тут еще с катушек слетел…
— Язвы эти пресловутые! Они показывают будущее. Вы же сами говорили, здесь не все нормально со временем, помните…
— И что?
— Нарывы и болячки возникают на тех местах, куда попадет пуля или осколок. Я сначала не мог понять закономерности, а потом подумал: мы слышали голос Виталика из прошлого, предупреждавшего об истребительной войне. Предупреждавшего не только нас, но и всех остальных — латынь хоть и мертвый, но, как известно, наиболее универсальный язык…
— Почему не английский, умник?
— В последние полтора столетия его уже нельзя назвать международным. Тогда как латынь, наоборот, стала популярна, даже обязаловку в школе ввели… Не в этом суть! Мы слышали голос Витальки. Не могли слышать, но слышали. Это же получается цикличность: он сейчас знает, что скажет когда-нибудь… А если предположить, что время тут может течь вспять, то это «когда-нибудь» будет в прошлом. Тут почти классический временной парадокс… Нечего на меня так пялиться — я проходил такое на факультативе по экспериментальной физике, пока не вылетел из универа… Так вот, я подумал, если мы могли слышать голос из прошлого, то теоретически объект в зоне карантина способен предсказывать и будущее.
Ротный подрагивающим пальцем машинально почесал шероховатость на виске.
— Глядите, — продолжил Ренат, разглаживая свои черные усы, — у меня язвы появились на ногах, и спустя несколько часов по ним пальнули из автомата.
— Замолчи, — еле слышно произнес Паводников. Камалев не услышал — последствия контузии быстро не проходят.