Борей мог видеть лицо молодого солдата, отражавшегося от тусклой поверхности нагревательной плиты. Ему было не больше двадцати, светлые волосы ниспадали на плечи. Пехотинец ошарашено уставился на Борея, выступившего навстречу. Люди отвели взгляды от черной брони капеллана и уставились на его череповидный шлем, закрепленный на поясе.
— В этом нет никакой удачи, — произнес капеллан. Он слегка наклонился, чтобы оказаться на уровне с пехотинцами, сервоприводы брони жалобно скрипнули. — Воины живут и умирают, полагаясь на свои умения. Если и есть сила, которая вершит наши судьбы, то это не удача, а сам Император.
— Восславим Императора, — бездумно пролепетал блондин.
Борей посмотрел на солдат и увидел их изможденные лица, застывшее на них напряжение, и как сильно они прижимают лазганы к груди.
— Умение и храбрость — вот залог победы, — произнес капеллан, обращаясь к собравшимся пехотинцам, его взгляд сосредоточился на лице солдата, с которым он разговаривал. — Вера в себя и своих товарищей — самое ценное, что есть у вас сейчас. Не пасуйте перед трудностями, которые вам приходится преодолевать, и помните о чести, которая дарована вам. Кто еще сможет похвастаться, что сражался с врагами самого Императора и выстоял? Кто еще сможет отдать свою жизнь, защищая родной дом? Большинство людей влачат жалкое существование, скрываясь во тьме, око Императора никогда не наблюдает за их трудом, уши императора не слышат их голосов. Над галактикой нависла тень зла, и лишь вы можете хоть и на мгновение проделать в ней брешь, куда проникнет Его свет.
— Те из нас, кто побывал на войне, видели истинную борьбу за существование. Другие могут спокойно спать ночью лишь потому, что в этот холод вы стоите на их страже. Возможно, нам и не приведется сражаться и у других будет больше шансов на доблестную битву. Все это не важно, важно лишь то, что вы были готовы к битве и вам не перед кем оправдываться.
Борей осознал, что говорит это больше для себя, чем для писцинцев.
— Моя семья погибла при первом нападении орков на порт Кадиллуса, — произнес один из солдат, его лицо, помеченное немалым возрастом, выражало беспокойство. — За что я сражаюсь сейчас? Все, что было дорого для меня, потеряно.
Вспомнив, что разговаривает с обычными людьми, Борей подавил желание зарычать на пехотинца. Он откашлялся и постарался говорить более мягким голосом.
— Ты сражаешься, чтобы их помнили, боец. Неужели ты хочешь, чтобы орки стерли твой город с лица земли, убили всех тех, кто знал твою семью? Они все еще живут в твоей душе и в твоем сердце, и в сердцах и душах тех, кто знал их. Память защищать намного сложнее, чем кого-то одного. Ее могут уничтожить страх и сомнение, а это страшнее чем пуля или снаряд. Смерть тех, кого ты любил, не должна ослабить твою решимость, она должна еще больше укрепить ее. Они отдали свои жизни за Империум, будь то по своей воле или нет. Кем ты будешь считать себя, если сдашься сейчас, после того, что случилось с твоей семьей? Кровь невинных — семя Империума, пехотинец.