— Второго немца не трогать, — приказал я, — перенести огонь на хвост колонны.
Приказ немножко запоздал, нет, второго немца не тронули, зато по третьему отстрелялись все сразу. Многотонную машину просто смело с дороги. Дальше ребята перенесли огонь на замыкающие машины, а я продолжил стрелять по передним. Немцы отвечали, но как-то вяло и не пытались съехать с дороги. Да и куда им было деться, они стояли на той самой дамбе. А потом ответный огонь и вовсе прекратился. Немецкие экипажи покидали танки и бежали назад. В этот момент в наушниках раздался голос: «Лесник вызывает Змея, Лесник вызывает Змея, прием».
— Змей на связи, прием, — ответил я.
— Обозначьте цель для атаки.
Николай выпустил дымовую ракету в сторону немцев.
— Танки на дамбе не трогать! Повторяю: танки на дамбе не трогать! Они уже наши.
— Понял, не тронем.
Над нашими головами прошли штурмовики Су-6, штук двадцать, не меньше, и начали обрабатывать какие-то цели на той стороне луга. Навстречу им потянулись трассы счетверенных зенитных автоматов, несколько самолетов сразу же были сбиты.
— Огонь по зениткам! — скомандовал я. — Не убьем, так напугаем.
Разрывы наших снарядов и ракет, выпущенных с «сушек», накрыли пятачок земли между дамбой и темневшей в отдалении лесополосой. У скопившихся там немцев было мало шансов выжить, на ту же цель выходили еще и Ту-2. Наши мотострелки уже бежали по дамбе, чтобы закрепиться на другом ее конце.
Два часа мы расчищали дорогу, оттаскивая брошенные танки и сталкивая с дамбы металлолом. Нашими трофеями стали: «Тигр», экипаж которого сбежал так быстро, что даже не заглушил двигатель, три исправных Pz-IVF2 и шесть «троек». Всего же мы насчитали тридцать восемь танков. Как раз к завершению расчистки к нам на помощь подошла стрелковая бригада. Вместе с бригадой прибыли два тягача из нашей ремроты и грузовики со снарядами, оставленные нами возле штаба армии. Пополнив с помощью пехотинцев боекомплект, мы двинулись дальше. Наши мотострелки дошли до лесополосы и остановились за ней, дальше они не пошли. И так пришлось выделить тридцать человек для охраны пленных. За лесополосой мы увидели поле, на котором танковая бригада пыталась остановить немцев и вся осталась там. Потом мы насчитали пятьдесят три наших танка и двадцать два немецких, в том числе и один «Тигр». Его протаранил горящий Т-34М командира бригады. Шансов у ребят почти не было, из пятидесяти четырех машин бригады только двадцать две были «тридцатьчетверками» различных модификаций, остальные танки — БТ. Прямо на поле мы накрыли немецкую ремроту, чинившую подбитые танки. Увидев наши самоходки и зеленые фуражки сопровождавших нас пограничников, немцы практически не сопротивлялись. В этот момент мы получили по рации приказ срочно выдвинуться в расположение бригады морской пехоты и помочь им в отражении танковых атак. Немцы упрямо рвались к своему окруженному подразделению, не подозревая, что спасать уже некого. До бригады мы добрались вовремя и воевали там до вечера. Вечером делегат связи привез нам приказ командарма. Приказ был на отход, типа, мы свою задачу выполнили. Возвращались мы засветло, и той же дорогой, что и шли сюда. Перед въездом на дамбу я приказал остановиться и пошел осмотреться. Мне хотелось посмотреть, что же такое мы тут накрыли. Хм, бронетранспортеры, счетверенные зенитные двадцатимиллиметровки на шасси полугусеничного тягача, 105-миллиметровые гаубицы. Блин, да это же немецкий аналог ОМСБрОН! За дамбой мы нашли наших ремонтников и трофейные танки. Забрав с собой «четверки» и «Тигра», мы двинулись в обратный путь. Причем «Тигр» вел его штатный мехвод, взятый в плен мотострелками. Потом, уже на заводе, мы осмотрели самоходки и посчитали попадания. В нашу машину попали трижды, два рикошета и воронка от «кумы» на лобовой броне. Другим тоже досталось, двенадцать и девять попаданий.