— …Звук?
— Да, я люблю все звуки, которые вы, люди, издаете, но один из них я люблю больше всего. Если можно, я хотел бы, чтобы ты позволял мне слушать этот звук. …Мм? Что это за звук, спрашиваешь? Мои вкусы совершенно ординарны, так что, думаю, ты уже знаешь. Это…
Улыбнувшись, он произносит:
— …скрежет сердец.
С этими словами «0», выглядящий точь-в-точь как Харуаки Усуй, исчезает.
На землю там, где он только что стоял, падает маленькая шкатулка. Когда я протягиваю к ней руку, она начинает разбухать.
И тотчас весь окружающий пейзаж начинает складываться. Я вижу стены этого мира. Белые обои начинают рассыпаться в пыль. Сладость, прилипшая к моей коже, исчезает, оставляя после себя тупое ощущение дискомфорта. Мой вестибулярный аппарат сходит с ума, все начинает кружиться. Звук разрушения. Звук разрушения. Звук чьего-то разрушения. Все заполнено отчаянием. Несомненным отчаянием.
Фальшивые декорации стерты, мы стоим в темной камере. Маленькая-маленькая камера, меня бы стошнило, если бы я хоть полдня здесь провел.
Это, похоже — внутренность «шкатулки».
И в этой подобной тюрьме комнатушке, скорчившись, сидит она. Сидит, прижавшись лбом к коленям и обхватив ноги руками.
Девушка, которую я любил.
— …Моги… сан.
Услышав мой голос, она медленно поднимает лицо.
— Ах…
Ее глаза, только что казавшиеся почти мертвыми, начинают слабо сиять.
— Не верю! Не может все вдруг так хорошо пойти!
Слезы текут по ее щекам.
Сначала мне это кажется очень странным, но тут же я понимаю, почему.
— …Ты правда пришел меня спасти.
Понимаю.
Ты вновь можешь плакать.
— Моги-сан, прости меня. Но я собираюсь уничтожить «Комнату отмены».
— …Ага.
Моги-сан кивает, вся в слезах.
— Я собираюсь дать тебе умереть в аварии.
— …Ага.
Она утирает слезы.
— Ты можешь разрушить «шкатулку». И ты можешь прекратить мою жизнь. Но, пожалуйста, погоди чуть-чуть. Я хочу тебе кое-что сказать.
С этими словами Моги-сан принимается рыться у себя в сумке. Найдя что-то, она достает это и прячет за спиной.
Мария хмурится, глядя на ее действия.
— Моги… только не надо снова…
Не обращая внимания на Марию, Моги-сан подходит ко мне, держа руки за спиной.
— …Стой, Моги! Прекрати уже…
— Это не то, что ты думаешь, Мария, — укоряю я ее. Я не вижу, что прячет Моги-сан. Но уже знаю, что это.
Мария в ответ на мои слова смотрит скептически и обходит Моги-сан. Увидев, что у Моги-сан в руках, она от изумления лишь криво улыбается.
— Кадзу-кун, как ты думаешь, есть чувства, которые не меняются? — спрашивает Моги-сан.
Я знаю ответ. Только ей этот ответ не понравится.
Поэтому мне нелегко его выговорить.