— В общем… да, но что ты имеешь в виду конкретно?
— Значит, не читал. Не буду пересказывать, скажу только, что я кое-кого зацепил, и, видимо, крепко. Дело не только в фальшивых деньгах. Грюнзее хранит секреты почище. Ты знаешь историю концерна «Дегусса»?
— Кое-что слышал. Я только не пойму, чего ты от меня хочешь?
— Чтобы ты помог. Многие нужные люди живут в Австрии, с ними надо встретиться, поговорить…
— Послушай, Иоганн, это авантюра. Чем ты располагаешь? Насколько я понял — ничем. Разрозненные факты, сомнительные документы, домыслы, догадки… Если «Дегусса» подаст в суд, то, в лучшем случае, ты отделаешься огромным штрафом.
— Конечно, у меня еще нет достаточно пороха, чтобы сделать хороший залп. Но мы его сделаем, если ты поможешь мне.
— Это все не по мне.
— Я знаю. Но знаю также, что ты не хочешь, чтобы все повторилось.
— Что все?
— И война, и плен…
— Что я должен сделать, Иоганн?
— В Цель-ам-Зее живет некий Розенкранц, бывший гаулейтер Верхней Австрии. У меня есть сведения, что ящики в Грюнзее были затоплены в сорок пятом году по его приказу. Конечно, я не надеюсь, что он тебе признается в этом, но мне важно знать, что он будет говорить о Грюнзее. Разговор, разумеется, начинай не с этого. Постарайся войти к нему в доверие, насколько это возможно, а потом спроси… Выло бы очень хорошо, если бы ваш разговор удалось записать на пленку… Очень прошу тебя, сделай это. К сожалению, сам я не могу к нему поехать. После материалов, опубликованных в «Штерне», он не станет со мной разговаривать.
Фак вздохнул:
— Хорошо, я съезжу. Но учти, это только ради нашей дружбы. Политика меня не интересует.
— Спасибо, Мак.
Они спустились вниз, и Иоганн подошел к девушке, сидящей за конторкой в нижнем холле:
— До свидания, Лотта. Это тебе… — Мирбах протянул ей свою книгу очерков с автографом.
— Спасибо, господин Мирбах, счастливого пути…
Девушка была очень мила и трогательна в своем простеньком, но хорошо скроенном платьице с глубоким вырезом на груди. Красивы были ее тяжелые рыжие волосы.
— Я не видел ее раньше, — сказал Фак, когда они вышли на улицу.
— Старый плут. Ей только шестнадцать…
Тут Мирбах увидел новый «фольксваген» Фака:
— О! У тебя новая коляска…
— Нам с Ингрид надоела старая, — ответил Максимилиан. Ему было приятно, что Мирбах обратил внимание на его «фольксваген».
Они забрались в машину.
— Ну, рассказывай…
— Рассказывать особенно нечего. Вернее, всего не расскажешь сразу. Надеюсь скоро приехать в Австрию, и тогда поговорим. Как ты? Не женился? — спросил Мирбах.
— Нет.
— Что ты пишешь?
— Недавно написал статью об искусстве… Об искусстве фотографии.