А кэптэн ихний приказывает им снова спускаться! Вот один водолаз и запутался там между топляками, с подачей воздуха что-то стряслось, говорили, что шланг придавило. Ну а пока вытащили его — уже поздно. Тогда кэптэн выругался: пусть, мол, моряки этим занимаются, у них настоящее имущество водолазное и прочее, а он, мол, своих ребят в последние дни войны гробить не будет…
Потом были здесь англичане. Копались, но тоже ничего не нашли, только заразу какую-то подхватили, в госпиталь попали…
— Но ведь с журналистами из «Штерна», которые недавно здесь работали, ничего не случилось?
— Да как сказать? Стреляли ведь по ним…
— Стреляли?
— Ну да…
— А что с Кемпкой произошло?
— Это с которым?
— Швейцарцем, что недавно утонул.
Шрот вздохнул:
— Жалко парня. Крепкий был. Атлет… Если б в озеро не полез — износу ему б не было.
— С кем он работал?
— Один он был. Взял у меня плот, погрузил свою аппаратуру, баллоны какие-то и отправился. Я еще сказал ему: «Что ж это вы без помощников?» А он мне: «Обойдусь, у меня снаряжение такое…»
Он собирался вернуться вечером, но не вернулся. Еще сутки прошли — нету. Тогда я сел на велосипед и поехал…
— Куда же вы поехали? Озеро-то — вот, рядом.
— Это не озеро, это заливчик. Озеро вон за той сопкой. Подъехал я к берегу, вижу — плот пустой. Может, думаю, он как раз работает под водой. Поехал в объезд по участку. Вернулся — снова на плоту никого. Тут у меня подозрение закралось, и сообщил я в полицию… Потом неприятности начались: расспросы, допросы… Слава богу, наконец меня оставили в покое.
— А кто вел допрос?
— Комиссар Клуте из Бадаусзее.
Максимилиан разлил остатки брандвейна в стаканы.
— А Розенкранц не был здесь недавно? — неожиданно спросил он.
— Какой еще Розенкранц? — Лесник бросил сердитый взгляд исподлобья.
— Бывший гаулейтер Зальцбурга.
— Вы меня бросьте ловить. Я вам как человеку все рассказал, а вы мне — Розенкранц. Клуте, тот сразу сказал, что из полиции, а вы комедию ломаете. Не знаю я никакого Розенкранца.
— Как же вы не знаете? Его все знают в этих краях.
— А я не знаю.
— А вы никого не видели на озере в те дни, когда с Кемпкой случилось несчастье?
— Чего вы ко мне привязались? Если допрос хотите учинить, вызывайте в полицию, только нового я ничего добавить не могу.
— Вы ошиблись: я не из полиции, я — журналист и допрос вам учинять не собираюсь.
— Ну, тогда всего вам хорошего, прощайте…
— Не хотите больше разговаривать?
— Поговорили — и хватит! О чем еще говорить? — Шрот опрокинул стакан, вытер губы и добавил: — У кого язык длинный — у того жизнь короткая. — С этими словами он повернулся спиной к Факу.