— Однако нам пора, — прервал его Клаус.
Оставив деньги на столе, Клинген, а за ним и Келлер вышли на воздух.
Одна из самых нарядных улиц Вены, Грабен, сверкала тысячами огней. Здесь не было пляшущих неоновых изображений, как в Америке, световые рекламы были сделаны с большим вкусом.
Клинген и Келлер свернули в проулок. Прохожие тут попадались редко, а скромные уличные фонари едва освещали номера домов.
— Докладывайте, — сказал Клинген, который уже усвоил этот командирский тон по отношению к помощнику.
— Все устроено, шеф! Документы достали. Они находятся у известного вам человека.
— Пришлось потрудиться?
— Да… Немного.
— Кое о чем я читал в прессе. Это ваша работа, капитан?
— Да, шеф.
— А нельзя было все это сделать потише?
— Никак нельзя…
— Вы видели документы? Их можно спрятать в рулевой колонке «мерседеса»?
— Думаю, что да… — чуть помедлив, утвердительно кивнул Келлер.
— За мной увязался хвост, — сказал Клинген. — Я еще не знаю, кто это. Но, конечно, не наш друг… Вам надо быть все время поблизости от меня.
— Он на машине? — спросил Келлер.
— Да.
— Ну что ж! У меня найдется для него небольшой сюрприз…
— Завтра я еду в Цель-ам-Зее, а вы приедете туда послезавтра, — сказал Клинген. — Будем осмотрительнее, капитан. Лучше, если мы появимся там порознь. В Кельн мы выезжаем восьмого утром. Будьте готовы!
— Как дела, Мак?
Этим вопросом Ингрид теперь всегда встречала Фака. И это было приятно ему.
— Я был у комиссара Клуте, — начал он. — Но он уже не работает в Бадль Креуце…
— Его отстранили?
— Хуже!.. Комиссара Клуте перевели с повышением в Зальцбург. Понимаешь? Маленькому комиссару решили закрыть рот… А лучший способ для этого — повысить и посадить в управление на должность, где он лишен всякой самостоятельности.
— А кто теперь работает в Бадль Креуце вместо Клуте? — поинтересовалась Ингрид.
— Некто Шлихте. Ты только бы глянула на него! О! Я помню эти лица. Непроницаемые и надменные… Мне даже показалось, что на лацкане его пиджака я вижу кружок со свастикой…
— Но ты сказал, что ездил к Клуте.
— После того как господин Шлихте отказался разговаривать со мной, я узнал, что Клуте теперь работает в Зальцбурге, и поехал туда.
— И что? — с интересом спросила Ингрид.
— Разговора у нас, в общем, тоже не получилось. Он явно боится… Когда мы вышли на улицу, Клуте только сказал мне: наблюдайте за домом Розенкранца и… забудьте, что вы услышали это от меня…
— Мак! Я боюсь за тебя… — встревожилась Ингрид.
— Глупости! Ничего они мне не сделают!
— И все-таки я боюсь, Мак.
Фак подошел и погладил ее по голове?