— Бомбардировщик? — спросил он.
— Вы угадали. Только в два раза мощнее «сто одиннадцатого».
— Но у него всего два мотора, — заметил Бойзен.
— Два. Но это два спаренных мотора.
— Интересно. А это что? — спросил Шульце-Бойзен. На стене дальше виднелась еще часть чертежа. Самолет не имел пропеллера.
— Это так, — смутился Хейнкель. И нажал на кнопку. Штора закрыла стену.
— Мессершмитт уже работает над машиной с реактивной тягой, — демонстрируя свою осведомленность, сказал Харро. — Вы тоже?
— Пробую. Но мой «малыш» еще в пеленках.
— Ну, мне пора. Либертас уже заждалась меня, наверное. Хотим завтра позагорать в Варнемюнде.
— Желаю вам жаркого солнца, — сказал на прощанье Хейнкель.
* * *
Поезд Берлин — Росток миновал Варен.
Начальник Штеттинского вокзала Берлина Йон Зиг ехал в отдельном служебном купе. Йон вспомнил далекий теперь уже двадцать второй год. Ему исполнилось тогда девятнадцать, и он безумно влюбился в Эльзу. Вместе они учились в семинарии. Родители Эльзы жили в Варене. Здесь она проводила каникулы. Город стоял на берегу большого красивого озера. Летом двадцать второго года Йон, подработав немного денег на частных уроках, тоже приехал в Варен. Взял напрокат палатку, разбил ее на берегу озера и жил здесь, «как Робинзон».
Каждый день к нему приходила Эльза. Можно сказать, это был их медовый месяц. Йону казалось, красивее женщины он не видел. Белокурая, синеглазая, с нежным личиком, окрашенным легким румянцем, она напоминала ему июньский степной тюльпан[8].
Эльза обычно приезжала к полудню. С утра Йон ловил рыбу. Он был искусным рыбаком. Улов сдавал перекупщикам. На вырученные деньги покупал копченых угрей. Эльза как-то сказала, что любит их.
Весь день они купались, ныряли, гонялись друг за дружкой в воде. Потом забивались в тень, в палатку, выстланную свежескошенной травой, покрытой пледом. Медово сочились теплые летние вечера. Потом Эльза уходила, а Йон с нетерпением ждал следующего дня.
Но вот прошло лето. Родители Эльзы не дали согласия на брак своей дочери с молодым человеком без твердого заработка. Отец Йона, механик, тоже не имел постоянной работы.
Йон родился в Детройте, в Америке, куда его родители эмигрировали. Но когда Йону исполнилось семь лет, родители вернулись в фатерланд. Потом началась война. После войны жизнь в Германии, потерпевшей поражение, обложенной победителями контрибуцией, была очень тяжелой. Безработица, голод, инфляция. Получит ли он работу после окончания учительской семинарии? Да и доучиваться было не на что. Как ни тяжело Йону было расставаться с Эльзой, но он решился. «Я вернусь в Америку, заработаю денег, и мы с тобой поженимся», — пообещал он Эльзе.