На лекциях в Берлинском университете Милдрет читала своим студентам на английском языке не только Гете, но и Рильке, и запрещенного Гейне. Ее смелость импонировала большинству ее слушателей.
Яхту вел Харро. Его мускулистая рука крепко сжимала румпель руля. Белая шелковая рубашка пузырилась от ветра. Рядом с ним на раскладном стульчике примостился Арвид. Он снял очки, и его близорукие глаза щурились от солнца.
— Значит, Хейнкель тоже работает над самолетом с реактивной тягой?
— Я своими глазами видел чертеж, — подтвердил Шульце-Бойзен.
— Надо сообщить в Москву.
— Как только вернемся, скажу Гансу[10].
— Функабвер в ближайшее время получает новые, усовершенствованные пеленгаторы. Надо проявлять максимум осторожности, — заметил Харнак.
— В Берлине у меня несколько квартир, откуда можно вести передачи. И все они в разных районах. В случае опасности нас предупредит Хорст[11].
— Ты знаешь, что пал Минск? — спросил Харнак.
— Да, знаю. Фактор времени сейчас имеет решающее значение. В этом году Англия и США по производству самолетов сравнялись с Италией и Германией. Это мне сказал Беппо Шмид, а ему — Геринг. Ты был в России, Арвид, что ты можешь сказать о промышленности русских?
— Россия стала сильной промышленной державой. Но сейчас они в очень невыгодном положении.
— О чем вы тут говорите? — Из каюты выбрался Йон Зиг. У него заболела голова, и он немного полежал в каюте.
Харнак коротко передал содержание разговора.
— На железных дорогах работают тысячи иностранцев: поляки, французы, голландцы. «Арбайтен лангсам» — «Работай медленно» — таков лозунг дня, который функционеры КПГ распространяют среди иностранных рабочих, и это находит отклик, — сообщил Зиг.
— В авиационной промышленности тоже работают иностранцы. Несколько бомбардировщиков, поступивших в Италию и Румынию, вышли из строя после первых же полетов. Сам Хейнкель сказал мне, что это результат плохой работы, — заявил Шульце-Бойзен.
— Большинство немецких коммунистов в концлагерях. Нас осталось мало. Но я верю, что революционная ситуация в стране будет вызревать, — сказал Зиг. — Нам необходимо объединить все антинацистские силы в Германии[12]. Не можем ли мы найти опору среди антигитлеровских офицеров вермахта? — спросил он Шульце-Бойзена.
— Со мной уже работает один такой офицер. Но в основе своей офицерская оппозиция настроена консервативно. Это кучка заговорщиков. Не больше. Если они о чем-то и мечтают, то о дворцовом перевороте, об устранении Гитлера.
— Это не решение вопроса. Место Гитлера займет Геринг или Гиммлер. Только движение народных масс может изменить ситуацию в стране. — Зиг пригладил растрепавшиеся волосы.