Теперь, когда началась война, другое дело.
Парижская станция передавала какие-то правила, введенные немецким комендантом.
Диктор Би-би-си тоже что-то бубнил.
«Национал-социалистская Германия стоит как утес среди разбушевавшейся стихии…» — это Берлинская широковещательная… Доктор Геббельс упражняется в красноречии…
Только София передавала легкую музыку.
Эрвин «скользнул» по эфиру на восток, на Москву. Но сначала наткнулся на мощный радиоузел связи главной ставки фюрера, которая находилась, как слышал Эрвин, где-то в Восточной Пруссии.
Тут сам черт ногу сломит: одновременно работали десятки передатчиков, извергая в эфир колонки цифр и знаков, понятных только тем, кто шифровал эти радиограммы…
А вот и Москва… До войны русское радио часто передавало песни. Многие песни нравились Эрвину своей мелодичностью.
Теперь почти всегда, когда Эрвин настраивался на Москву, русские говорили, говорили и говорили…
А вот это та самая станция… По расчетам Шумахера, она должна была находиться где-то рядом с Москвой. Станция мощная, хорошо прослушиваемая по всей Европе. Работает на разных шифрах. Иногда передает только короткий сигнал ОВВ. Что бы это могло означать?
Шумахер любил свое дело, и время текло незаметно.
Светящиеся стрелки на циферблате показывали уже второй час ночи.
Эрвин настроился на определенный пеленг и стал шарить в диапазоне коротких волн от 20 до 50…
Ага… Вот он снова поймал его… Работает хорошо, классно…
Эрвин схватил карандаш и стал быстро записывать… Ушел. Ушел на другую волну… Пока он его найдет, пройдет какое-то время, и в шифровке, которую и так не могут дешифровать лучшие специалисты функабвера, образуется разрыв, пробел… Вот он снова поймал его. Шумахер еще успел записать колонку букв и цифр и последний сигнал Пэ-Тэ-Икс. Конец передачи.
Ефрейтор тотчас крутнул ручку настройки на Москву, на ту самую станцию, и поймал мощный сигнал ОВВ…
Так было уже в третий раз. Это не может быть случайным совпадением.
Еще в сентябре Шумахер засек чужую станцию на линии Тулуза — Женева.
С тех пор он стал охотиться за этой станцией. Но ему редко удавалось ее поймать: радист, видно, постоянно менял время и волны, на которых работал.
Все же, поймав эту станцию еще несколько раз, Шумахер исключил Тулузу: сигнал станции был такой мощности, что Тулуза отпала. Станция находилась примерно на тысячекилометровом расстоянии. А это почти совпадало с Женевой.
Свои наблюдения он тогда же доложил лейтенанту Кизельрингу и, конечно, в награду получил а увольнительную на 24 часа, и мотоцикл…
Вот и сегодня ему есть что доложить начальнику станции. Тайный передатчик, работающий в Женеве, вещает на Москву. А отзыв русской станции — ОВВ — означает — передача принята.