Формирование сложной правовой системы, подкрепленной расширенным феодом и его документальным подтверждением, пре- /434/ вращало судью в профессионала, хотя он еще не был отграничен от администратора. Еще Ягайлов привилей 1387 г. предусматривал выделение в помощь судье советников (заседателей) из дворянской среды. Эта польская рецепция не прижилась. И все-таки, в начале XVI в., хотя это и не было жестко определено, судейским администраторам помогали дворянские представители. Их участие было необходимо, если суд осуществляли лица, замещающие воеводу, старосту или маршалка (обычай предполагал и такую возможность). Суд превращался для дворян в опорную правовую инстанцию, но при этом дорожал. В начале XVI в., без должного знания законов и привлечения наемного прокуратора (адвоката), невозможно было выиграть запутанное дело. Процессуальная часть I Литовского статута оговаривала участие последнего. Применение актов неминуемо вело к возникновению нотариата. Светский нотариат формировался без особой определенности. Главными накопителями нотариальных записей (и, конечно, выписок) стали судебные книги. Важную роль играла великокняжеская канцелярия с собственным архивом.
В первой трети XVI в. феодальное право стало той областью, где Литва по своим достижениям совершенно сравнялась с другими странами восточной части Центральной Европы.
ж. Врастание института великого князя в общественную структуру
сословного представительства
Крупное литовское дворянство, в 1389 г. выдвинувшее антимонарха Витовта, проявило себя как сознательная общественная сила. На эту силу должен был опираться и сам Витовт, когда взялся устранять удельных князей. Напряженная борьба Витовта Великого с аннексионистскими замыслами польских политиков вынуждала его представлять свой совет как сложившуюся государственную инстанцию, что в свою очередь ускоряло рост прерогатив этого совета. Появление рады панов означало не что иное, как ограничение великокняжеской власти в пользу возникшей вельможной (магнатской) олигархии. Эта олигархия, после смерти Витовта, уже имела весомое слово в определении кандидатуры великого князя и могла тем самым разрушить невыгодное для Литовского государства личное династическое соглашение. Со времен выдвижения Казимира рада панов начала проявляться как главный институт, оберегающий литовскую государственность. Однако объем прерогатив, по преимуществу совещательных, не позволял ей заменить монарха, сохраняющего львиную долю властных функций. Даже с /435/ возникновением сейма великокняжеская власть продолжала опираться на крупнейшие в стране земельные владения, исключительное право назначения на высшие должности, координацию и контроль их деятельности (включая высшее военное руководство и бюджетный механизм), внешнее представительство и традиционно высокий авторитет. Соотношение прерогатив великого князя и рады панов юридически регулировал привилей Александра II от 1492 г.: по важнейшим вопросом внутренней и внешней политики правитель должен был заручиться одобрением рады панов, однако без его согласия это одобрение или неодобрение не имело силы. Поскольку монарх большую часть времени проводил в Польше, скапливалось немало дел, которые рада панов, не обладавшая полномочием высшей санкции, не могла или не рисковала решать. Переписка между ней и великим князем не спасала: литовский государственный механизм нередко работал вхолостую. Рада панов жаловалась даже деятельному Сигизмунду II, что «нельзя ведать монастырем, когда его настоятель в отъезде». На прибывшего в Литву великого князя обрушивались лавины неотложных дел. Привилей Александра II стране от 1492 г., позволявший не соглашаться с мнением великого князя, если и действовал, то лишь в отношении самой верхушки панской элиты. Рядовому пану, как показывает случай с Георгием Ильиничем, которого Александр II лишил должностей, такие вещи дорого стоили. Однако подобные события вызывали широкий отклик, и правителю следовало считаться с мнением высшего общества. Своды литовских хроник начала XVI в. полагают болезнь Александра карой Божьей за пренебрежение панами. В это время определилась ясная концепция: государство есть самостоятельная общественная и политическая структура. Если на полугрошах Александра II еще было начертано, что это великокняжеская монета, то легенды грошей Сигизмунда II гласили, что они уже являются эмиссией Великого княжества Литовского.