История Литвы с древнейших времен до 1569 года (Гудавичюс) - страница 383

Победа Польши позволила Сигизмунду Старому посвятить всего себя литовским делам. Он принял участие в сейме, созванном в Гродно 2 февраля 1522 г. Сейм в очередной раз ввел серебщину, у не платящих ее конфисковывались поместья. Великому князю удалось договориться с большинством панов относительно заложенных им имений. Он вернул себе Утяну, Дарсунишкис, Мозырь, Мельник, Кричев, Эйшишкес, Укмярге, Мяркине, Пуню, Жежмаряй, Лиду, Белицу, Аникщяй, Пярвалку, Острин, Крево, Любошаны, Могилев, Ужпаляй, Пянёнис. Передав эти имения, паны получили пожизненные должности их наместников и державцев. В Москву были отправлены послы. Переговоры окончились 14 сентября 1522 г. подписанием договора, наметившего пятилетнее перемирие (с Рождества 1522 г. по Рождество 1527 г.). Истощенные войной стороны согласились зафиксировать сложившееся положение. Смоленск остался за русскими, обмена пленниками не было (тут выиграла Литва).

Смоленск был серьезной победой России, она обеспечила себе 10-летний положительный военный баланс. Однако это не соответствовало результатам войны 1500–1503 г. Литовское государство оказалось способно (при незначительной помощи со стороны Польши) отражать нападения российского колосса. С этим Польша была вынуждена считаться. В двадцатых годах XVI в. она перестала выдвигать аннексионистские претензии.

Мятеж Михаила Глинского и Десятилетняя война показали, что социальная, правовая и политическая интеграция литовской и русинской элиты стала очевидной реальностью. Политическая олигархия Литвы, несмотря на характерное для нее соперничество отдельных группировок, оказалась способна к сочетанию важнейших общих интересов и отысканию способов их защиты. Тем самым рада панов в ответственнейшие моменты должным образом разрешала сложные ситуации. Подмогой тому была личность Сигизмунда II: Литва дождалась достойного монарха, осознавшего ее значение в династической политике и сумевшего защитить этот общий интерес страны и главы правящей династии.

Династические дела заставляли Сигизмунда Старого и в двадцатых годах XVI в. уделять пристальное внимание Великому княжеству Литовскому. Его позиции в Венгрии еще более пошатнулись, когда 2 октября 1515 г. умерла его первая жена Варвара. /535/ Вторым браком Ягеллон стремился найти опору в Италии. В 1518 г. он взял в жены дочь миланского князя Бону Сфорца. В 1520 г. у них родился сын Сигизмунд-Август. Исчезла опасность угасания литовско-польской ветви Ягеллонов; надеявшиеся на это недруги Литвы в Германии и России были крайне разочарованы. Перед Литвой открылась возможность в еще большей мере использовать статус столпа династии. Сложившаяся ситуация сделала литовское панство и всё более влиятельную Бону временными союзниками. Правящую семью занимала реализация вотчинного права на Литву в форме конкретного признания Сигизмунда-Августа наследником престола. Рада панов желала эту весомую услугу не просто оказать, а выгодно продать. После смерти в 1522 г. Николая Радзивилла из Гонёндзи Младшего вильнюсским воеводой и канцлером стал Альберт Гаштольд (с 1519 г. уже бывший тракайским воеводой). В его руках и сошлись все нити этой игры. Поверенный Боны в Польше Лавр Мендзылеский был своим человеком в Литве (он некоторое время секретарствовал у Александра II и Сигизмунда II, принадлежал к вильнюсскому капитулу; он также оказал не одну услугу самому Гаштольду). Польский сенат следовало поставить перед состоявшимся фактом признания Августа в Литве, не оставляя на будущее иного выхода как избрать королем великого князя Литовского. Альберту Гаштольду удалось заручиться поддержкой высшего круга рады панов (тайного совета). Это должно было стать залогом успешного решения вопроса на сейме. Строптивого Константина Острогского, не желавшего портить отношения с польскими сенаторами, уговорил лично Сигизмунд Старый.