– Отгадайте, от кого я получила письмо сегодня утром?
Кэри не сомневалась, что письмо было адресовано ее отцу, но кто обращает внимания на эти формальности... Точно не ее мачеха.
Дафне не требовался ответ, и она продолжила:
– От нашей дальней родственницы. – Последовала многозначительная пауза. – Вдовствующей графини Бенфорд.
– А граф? – Хотя уже было понятно, что граф покинул этот мир, вопрос выскочил из Кэри. Мачеха в своих тонких намеках всегда упоминала о нем, как о живом, редко называя титул полностью, так когда же он оставил этот свет? И странно, что Дафна, столь оберегаемая это родство, относящаяся к нему с высокомерным трепетом, не объявила траур. Кэри сдержала улыбку, представляя, как все они одеты в черное только потому, что скончался один из дальних родственников, которого они ни разу не видели. Нет, ее отец видел графа Бенфорда, но было это в такие стародавние времена, что сейчас никто и не вспомнит год. Даже приблизительно.
– Граф умер пять лет назад, – небрежно дернула плечом Дафна. – Я говорила тебе, но ты, видимо, забыла. Впрочем, сейчас это совершенно не важно. – Она махнула рукой.
Кэри пришла к выводу, что наличие живого графа в глазах мачехи повышало значимость их семьи, именно поэтому его кончина не афишировалась. Но что же вдруг понадобилось от них графине и от чего так радуется Дафна?
– Честно говоря, меня удивило это письмо, – раздался ровный голос мачехи, – Реймонд, что ты можешь сказать о Джульетте Фрезер? И почему ее персона для меня не была интересной... – Последние слова были произнесены тихо и задумчиво. – Сколько ей лет?
«Джульетта Фрезер – это и есть графиня, – поняла Кэри. – Ну, наверное, ей лет сто или двести! Она пучеглазая и злая».
Лоб Реймонда Пейджа избороздили морщины, он возвел глаза к потолку, подумал немного, а затем ответил:
– Я никогда не видел ее. Николас привез ее из России – это был своего рода... м-м... скандальный брак. Так, если он был старше меня, кажется, на восемнадцать лет, а мне сейчас пятьдесят три... Э-э-э... Но, возможно, я и ошибаюсь... – Реймонд Пейдж состроил недовольную гримасу и сцепил пухлые пальцы на животе. Его лоб покрылся мелкими капельками пота, щеки повисли. – Я не знаю, сколько ей лет, полагаю, около шестидесяти. Или чуть больше.
– Конечно, она не молода, – глаза Дафны забегали по строчкам письма. – Русская... Это я помню... И именно этим объясняется ее фамильярность. То есть она хорошо изъясняется, но есть моменты...
«О, какое счастье! Маркус Гилл все же не нашел меня достойной стать его женой! – мысленно усмехнулась Кэри. И осторожно улыбнулась: – Спасибо тебе, Маркус».