— Повозка у тебя больно махонькая, все и не войдет.
— Некогда сейчас рассусоливать. Бери самое главное. Как тебя не станет, так и подворье не тронут, а там приедем с Гораздом, да все заберем.
Ворчать-то лекарка ворчала, да только собралась на диво споро, прямо солдат по тревоге. Виктор и Горазд отнесли в бедарку и уложили в короб две объемные корзины, плетенные из ивовых прутьев, в которые она уложила горшки, стеклянные бутыли и иную посуду, о содержании которой оставалось только гадать. Погрузились и тронули конягу, сразу выезжая из села, чтобы объехать его сторонкой. В крепости им делать было нечего, в селе им не рады, так что, хотя и дело к вечеру, нужно двигаться.
Здешним крестьянам повезло больше, чем к примеру в том же Приютном, потому как вывозить свой скарб было недалече, эвон стена крепостная рядышком, видно и место где еще недавно был пролом, оно свежей кладкой и камнем иным отличается, а потому кроме сена и домов, спасли они почитай все. Так что голод, вроде постучаться не должен, но с другой стороны, молочные продукты у крестьян в рационе составляют немалый процент, так что потеря кормилицы больно бьет по любой семье. Понятно, отчего селяне взъярились, опять же, кого проще всего обвинить, как не ту, кого постичь не можешь, одна дурра или дурак, но дурры они чаще все же, брякнет, а остальные словно бараны, подхватываются и ломятся стадом справедливость устанавливать.
— А ты куда это меня везешь, Добролюб?
— К себе.
— Чего это? Поворачивай в крепость.
— А зачем?
— Так ить защитит воевода, успокоятся люди и все вернется на круги своя.
— Ага, до следующего раза. Вот только вдругорядь, меня поблизости может и не оказаться. А воевода… Много он сегодня тебе помог.
— За всем не углядишь, — упрямо буркнула старуха, но страх ее все еще не отпустил, голосок-то дрожит.
— За той, кто воев твоих с того света вытаскивает можно и повнимательнее следить или сделать так, чтобы народ даже в страшном сне не мог себе представить на нее руку бросить, а он ничего не сделал.
— А ты, стало быть, сделаешь?
— Я сделаю. Будешь жить у меня на подворье, а я погляжу, кто посмеет приблизиться, чтобы тебя обидеть.
— Ладно, чего уж, вези, спаситель, — как видно сильно бабушка напугалась, а может и не впервой ей спасаться от благодарности людской.
— Бабушка, а чего произошло-то? С чего скотина пала? — Раз уж вопрос с переездом разрешился, пришла пора и любопытство потешить.
— То ты себя спроси.
— А я-то тут каким боком?
— Дак пиво гульдам потравил?
— Было дело.
— А гульды не долго думая все пиво, что нашлось у их торговцев вылили, да случилось так, что на выпасе. Да бочонки побросали, а эти умники те бочки подобрали, в хозяйстве значит пригодятся. Как сами-то не потравились, хорошо хоть додумались под скотину пользовать. В общем, какая скотинка травленой травки поела, какая водички попила из бочки.