Мы частенько принимаем решения, которые в результате оказываются полностью направленными против нас самих. В тот момент, когда становится ясно, что дело провалилось, мы осознаем, что на самом деле мы были заблаговременно предупреждены чем-то вроде сигналов, признаков или замечаний.
Таких знаков у Прицела накопилось за многие годы ћколлекционированияЋ очень много. Их признаки очень просты и очевидны: эйфорическое настроение; паника, часто противоположная эйфории; к основным признакам относится появление в твоем окружении сильной личности. Для Прицела таким человеком стал бывший капитан-вертолетчик, руководитель местного регионального фонда инвалидов-ћафганцевЋ.
Смерть чаще всего настигает тех, кто более других человечен. Но, обманув смерть, остается только одно - жить любой ценой. А таким победам присуще презрение к жизни. Подобно всем женщинам, жизнь требует, чтобы ее любовник стал ради нее лгуном. Не ее женское тщеславие требует этого - ее женская жестокость. Однажды ступив на дорогу, ведущую к смерти, никто уже не возвращается оттуда без отметины безумного упорства. Страдания воспитывают тиранов. Каждую мысль, которую они заковывают в слова, другие обязаны освобождать своими делами. На войне они отбирают все подряд; в мирной жизни же - оставляют все самое худшее и дорогое: для голодных - налоги, для сытых - доходы.
Общественная организация выживших на войне людей - это организованное лицемерие по отношению к обществу, в котором им приходится существовать. Все они были одного возраста. Имея проблемы со здоровьем, они с откровенной деловой нечистоплотностью работали на износ. Но времени ждать, когда они все начнут одновременно умирать, у Прицела уже не было. ћСветофор судьбыЋ давно уже не мигал желтым - он горел красным светом! Прицел же думал, что это просто цветомузыка на очередном перекрестке жизни. В общем, он ћнарушил правилоЋ и ћпроехал на красный светЋ.
Вертолетчик, возглавляющий в регионе организацию, считал себя истиной в последней инстанции. Он боялся двух вещей: федерального центра и того, что кто-то придет и отодвинет его от кормушки. Выросший на армейских примерах, капитан-вертолетчик c доверием тянулся ко вcему, что делилось без оcтатка, элегантность простоты соблазняла его упрощать окружающее, подгоняя все под собственную модель жизни - для того чтобы работали за тебя, нужно сначала перестать работать самому.
Наивно было надеяться, что, прожив худо-бедно почти сорок лет, этот человек вдруг примет смелое решение изменить жизнь: поменяет добровольно собственное окружение, привычки. Прожив большую половину жизни, ему трудно было заставить себя ћубить себя вчерашнегоЋ - большинство таких как он - пленники собственных привычек; проблем, рожденных собственными прошлыми поступками; страхов перед переменами и нежеланием что-либо менять в жизни.