Понятно, что он не обо мне беспокоился, а о сохранности своей драгоценной кухни и шкуры, поэтому не стала вдаваться в подробности. Всего лишь упомянула, что близкий мне оборотень находится между жизнью и смертью…
Шеф-повара ответ ввел в глубокую прострацию. Он минут пять сидел с отсутствующим взглядом, затем встал, достал из шкафа бутыль с прозрачной жидкостью, налил ее в оловянную кружку, до краев, и залпом выпил. Вытер рукавом выступившие на глазах слезы и, пошатываясь, куда-то побрел. Я пожала плечами, переглянулась с растерянными поварятами и принялась доедать завтрак. Мало ли какие могут быть причины для пьянства с утра. Возможно, он мой приход решил отпраздновать?
Я поставила грязную посуду в мойку, захватила для Профессора бутерброды с копченым окороком и бутыль с соком. Его мозги тоже нуждаются в дозаправке органическим топливом.
Я прокралась по коридору, удивляясь встреченным по пути слугам. Заплаканные лица, скомканные платки в руках, фигуры сгорбленные, торопливые шаги, траурная одежда, словно второпях наброшенная поверх повседневной.
В замке кто-то умер? Почему я об этом не знаю?
Еще больше меня удивляли сочувствующие взгляды. Когда я добралась до кабинета брата, то в голове начали шевелиться смутные подозрения: неужели они догадались? Тогда где охрана возле двери и толпа разъяренных оборотней?
Оглянувшись по сторонам, не заметив никого подозрительного, я проскользнула в кабинет. Со вчерашнего вечера внутри ничего не изменилось: полено все также цвело, разве что трава немного подвяла, жаровню Профессор поднять не удосужился. Сам источник неприятностей спал, вытянувшись на жесткой кушетке. М-да, такими темпами трех дней ему на выполнение поставленной задачи не хватит.
— Проснись! — я дернула Профессора за ухо.
— А? Что? Где? — мальчишка вскочил, запутался в конечностях и рухнул обратно на кушетку. — А, это ты… Чего надо? — проворчал он, потянулся и погладил кушетку.
— Забыл? — я дала брата легкий подзатыльник, чтобы освежить память. — Хочешь покататься на аттракционе под названием виселица? Я — нет.
— Ладно-ладно, я понял. Приступаю к работе, — Профессор зевнул. Смущенно кашлянул, обнаружил еду и с радостным криком бросился работать. Челюстно-лицевыми мышцами.
Мужчины! Пока три своих основных инстинкта не удовлетворят, ничего делать не могут.
Напомнив брату о необходимости заняться делом, я отправилась на разведку. Меня интересовали две вещи: хватился ли кто-нибудь Айриса и что произошло в замке? Я остановила первого же убитого горем слугу и попросила просветить меня.