Над рекой, вспененной тысячью вёсел, висел туман. Постепенно рассвело совсем. Только при свете дня Скилур, наконец понял, насколько огромна персидская армия. Половина войска уже смогла переправиться на этот берег, а половина ещё стояла на противоположном, ожидая своей очереди. С рассветом переправа возобновилась вновь. Оба берега связывали понтонные мосты. Большие корабли, с башнями стояли на середине реки. Скилур заметил на верхних площадках лучников. Лучники стояли также по всему берегу, на ровном расстоянии друг от друга, настороженно поводя луками в разные стороны.
К берегу причалили очередные плоты. На землю съехали колесницы, погоняемые возницами, одетыми в доспехи. Кони тоже были закованы в латы, напоминая собой каких-то мифических животных. Их было много, каждый плот нёс на себе по две колесницы. Скилур заметил острые серпы, приделанные к колёсам.
Внимание Скилура привлекли плоты, причалившие выше по течению, неподалёку от того места, где съезжали на берег колесницы. Присмотревшись, Скилур заметил, как на берег сводят каких-то диковинных зверей. Они упирались и мотали головами, и при этом рёвели на всю округу. Внезапно Скилур вспомнил, где раньше мог видеть этих зверей. Два года назад он, вместе с обозом, ездил в Ольвию, город на берегу моря. Вот там он и видел этих диковинных, двугорбых животных. Он не знал, как они называются, но поразился тому, что о них рассказывают погонщики. Зачем они понадобились в войске царя Кира – было непонятно.
Целый день пролежал Скилур, наблюдая за персидским войском. И целый день мимо него текли вражеские воины. Казалось, что им не будет конца. Но во всём этом хаосе и беспорядке угадывался порядок и подчинение единой воле. Вдобавок ко всему, не по-весеннему жаркое солнце, стало ощутимо пригревать. Скилур лежал, обливаясь потом.
Незаметно опустился вечер. Всё тело, от долгого лежания, затекло, но Скилур продолжал неподвижно лежать. В животе от голода бурлило так, что его, казалось, могут услышать вражеские воины. Персы у подножия сопки, где притаился Скилур, ушли. Скилур молил Табити, чтобы больше никто не облюбовал это место для очередного ночлега. Вторых суток на этой сопке он больше не выдержит.
Ближе к вечеру Скилуру пришла в голову мысль. То, что он расскажет царице это хорошо. Она даже может быть, как и обещала, наградит его. Было бы лучше, если бы он доставил с собой вражеского воина. Это сложно, очень сложно. Но выполнимо и скиф стал обдумывать, как эту затею превратить в жизнь. К тому времени, когда ночь полностью накрыла своим покрывалом всю округу, план в голове у Скилура более-менее сложился.